– Мы ее спрятали, – улучив момент, шепнул король. – На днях съездим, навестим.
– Спрятали?! Ей грозит опасность?
– Тсс! Не ори. Узнаешь – расскажем.
Десять польских грошей в неделю Вальтер платил королевскому конюху и еще столько же – ленивому стражнику Казимиру. И тот, и другой должны были доносить обо всех событиях, происходящих в королевском дворце. Что и делали, в меру своих сил и возможностей. Доложили и о приезде молодого Эриха фон Ландзее. Именно этот молодой человек когда-то помешал барону Акселю расправиться с лжебаронессой, наемник это вызнал, наведя справки сразу же после произошедших тогда событий. Теперь же риттер фон Ландзее явился. И он явно испытывал к Александре фон дер Гольц какие-то чувства, наверняка более, чем дружеские. Неужели не захочет встретиться, заглянуть девчонке в глаза? Если баронессу и впрямь спрятали. От кого? Зачем? Неужели барон Аксель как-то выдал свои намерения? Может, девчонка просто попала в опалу, такое ведь тоже случается. В таком случае юный воздыхатель доберется к предмету своей страсти самостоятельно. Еще и лучше – легче проследить.
Прихватив с собой дюжину слуг и егеря, их величества уже на следующий день после приезда риттера фон Ландзее отправились на небольшую охоту. Как это они обычно и делали, безо всякого шума и пыли. К черту помпезность, пышный кортеж, пир – просто скромненько пострелять мелкую боровую дичь, всяких там глухарей, рябчиков…
Выехали из Вавеля еще засветло и, миновав барбакан, выбрались на Варшавский тракт, наезженный многочисленными санями. Всем было весело, король и королева шутили и громко смеялись, вспоминая разные курьезные случаи. Скромно улыбался и Эрих, предчувствуя скорую встречу с возлюбленной.
На десятой версте всадники свернули с тракта и углубись в лес по узкой дорожке, припорошенной легким снежком. Солнце встало уже, позолотило вершины заснеженных елей, заиграло в серебряных ветвях могучих вязов и буков, засверкало прямо в глаза. Примерно через полчаса показался хутор – основательный бревенчатый дом с флигелем, амбары, сараи, невысокий частокол.
Егерь затрубил в рог. Спешившись, один из слуг забарабанил в ворота.
– Пан круль! – отворив тяжелые створки, низко поклонился осанистый хуторянин. – Рад, что не забываете.
– Ваше величество! – юная баронесса Сашка, радостно закричав, выбежала со двора, едва не бросившись на шею Эриху. Бросилась бы, но вот постеснялась, все же они не были еще даже помолвлены.
– В дом, в дом, – все кланялся хуторянин, пан Анджей. – Прошу вас, дорогие гости, в дом.
Про охотничий хутор Вальтер прекрасно знал, правда, туда не заглядывал, ведь искать-то никого было не нужно! Однако теперь… Оставив лошадь на ближайшем постоялом дворе, или лучше сказать – королевской почтовой станции, наемник попросил у смотрителя лыжи и уже на них отправился в лес, к хутору. Шел весьма хорошо, технично и быстро, так что уже через полчаса услыхал вдалеке собачий лай.
Связываться с собаками убивец вовсе не собирался, хотел лишь прикинуться обычным охотником из местных – ближайший ельник и овраг как раз и составляли границу королевского леса, так что ничего странного. К тому же именно в ельнике по большей части и водилась разного рода дичь.
Обогнув глубокий овраг, наемник пересек небольшую полянку с нитями заячьих следов и вдруг замер, наткнувшись на свежую лыжню. Кто-то здесь проходил и явно не так давно, буквально только что. Кто-то из местных охотников? Тогда почему он просто не пересек поляну по диагонали, зачем нужно было пробираться вдоль зарослей чернотала и дрока? Кстати, Вальтер и сам собирался поступить именно так – слишком уж открытое место, вдруг да заметит кто? А лишние глаза в тайных делах не нужны.
Может быть, это был браконьер, пробиравшийся в королевскую рощу? Вполне вероятно. В любом случае он мог помешать…
Как бы то ни было, убийца держался настороже, и только поэтому, услыхав какой-то странный механический звук, с быстротой молнии ухнул в ближайший сугроб. Затаился, глядя, как в тонком стволе молоденькой, росшей неподалеку липы задрожала тонкая стальная стрелка – выпущенный из арбалета «болт».
Сугроб оказался достаточно глубоким, как раз таким, чтоб стрелок, каким бы внимательным он ни был, ни за что не смог бы заметить, что случилось с тем человеком, в которого он целился. Убит ли он? Ранен ли? Или просто затаился и ждет?
Сам Вальтер в подобном случае никогда бы не пошел напрямик, рискуя нарваться на стрелу или пистолетный выстрел. Пробрался бы оврагом да подкрался сзади.
Рассудив именно так, наемник действовал решительно и быстро. Не поднимаясь на ноги, выбрался из сугроба, ловко, по-пластунски, подполз к оврагу и, вытащив нож, затаился в заснеженных кустах бузины. По всему чувствовалось, что убийца знает толк в подобных делах: имел подобающий опыт и явно был тренирован на совесть. Как в броске ножей…
Выглянувший из оврага стрелок захрипел, поймав горлом острый клинок, мгновенно брошенный Вальтером. Захрипел и без крика упал ничком, орошая снег красной дымящейся кровью.
– Интересно, кто ты такой, парень? – вытаскивая нож, по-немецки пробормотал убийца.
Тщательно вытерев лезвие о плащ убитого, он убрал кинжал в ножны и, оглядевшись вокруг, тщательно обыскал еще не остывшее тело, осмотрел, не упуская из внимания ни одной мелочи.
