Джекаби выпрямился и крикнул:
— Уверяю вас, я профессионал. Я не произношу заклятий!
Это звучало бы убедительнее и успокоило толпу, если бы он не задел головой копыто лошади, пока говорил. Этого было вполне достаточно, но он продолжал защищать себя.
— И, к вашему сведению, открытый огонь редко требуется для успешного заклятья. Судя по моим наблюдениям, это самый незначительный фактор, — он произнес это с такой уверенностью, что толпа замерла на мгновение, прежде чем разразиться новой порцией шуток и смеха.
Джекаби выглядел уязвленным. Свифт бросил на нас убийственный взгляд.
— Вот что у вас на уме, Марлоу? Если ваш идиот сделает посмешищем моих полисменов или меня, да еще в самом, черт подери, центре города, да поможет мне...
— Так точно, сэр, — Марлоу все еще смотрел прямо на детектива. — Если он сможет указать нам на убийцу, даже выставив себя идиотом публично, никакого вреда нашей репутации в этом не будет.
— Господа, — произнес Джекаби, взволнованный своим заявлением, — то, что я вам сейчас сообщу, будет непросто принять. Но наш злодей прячется за значком. Я хочу сказать, что даже сейчас он здесь, среди нас, скрывается из виду — ужасное существо в облике не простого человека, а полисмена.
Пока он говорил, облака над площадью разошлись. Лунный свет осветил лица сотни полисменов неуверенных, что делать: рассмеяться, обидеться или испугаться. Наблюдатели же перестали улыбаться, и еще больше лиц появилась в окнах ближайших домов.
Свифт практически вибрировал. Его глаз дергался, а на виске проступила темная вена.
— С вами покончено, Марлоу, — прорычал он сквозь зубы, а затем сделал шаг в сторону Джекаби и произнес громко. — Достаточно!
Яростный приказ комиссара потерялся в звуке того, что и так шло плохо, теперь же окончательно неслось под откос.
Глава Двадцать Пятая
Первый крик прозвучал, как предупреждение, затем, словно взрыв, раздался второй с задних рядов. Стена офицеров разошлась, но не так плавно, как
