— Я не делал ничего подобного. Это было бы неприличным вторжением в личное пространство, — заявил он решительно, снял пушинку с моего рукава, и, лизнув ее, запихнул в карман своего мешковатого пальто.
— Я поняла, — заявила я, — вы детектив, так ведь?
Его глаза снова смотрели прямо в мои. Кажется, я недалека от правды.
— Да, вы как тот, как же его имя? Как тот, что консультировал Скотланд Ярд в этих рассказах, так? Так что же? Дайте угадаю, вы почуяли запах соленной воды на моем пальто? Какая-то определенная разновидность грязи засохла на платье или что-то в том же духе? Так это было?
Мужчина задумался на мгновение, прежде чем ответить.
— Да, — произнес он наконец, — что-то в этом духе.
Он слабо улыбнулся, и, развернувшись на каблуках, направился к выходу, обматывая шарф вокруг головы. Надвинув на уши вязаную шапку, он распахнул дверь и вышел в морозный вихрь, несущийся мимо. Прежде чем дверь медленно захлопнулась, я успела поймать последний взгляд его дымчато-серых глаз между шерстяными краями шарфа и шапки.
Все. Он ушел.
После столь неожиданной встречи я обратилась к бармену, известно ли ему что-нибудь о незнакомце. Он усмехнулся и закатил глаза.
— Я слышал многое и что-то из этого вполне может оказаться правдой. Почти каждый здесь может рассказать о нем хотя бы одну историю. Правда, ребята?
Несколько посетителей засмеялось, начав делиться обрывками этих историй.
— Помнишь историю про кошку и репу?
— Или о сумасшедшем пожаре в доме мэра?
— Мой двоюродный брат верит в него. Хотя он так же верит в морских чудищ и русалок.
Кажется, мой вопрос возродил давно забытую дискуссию между двумя джентльменами за шахматной доской, которая быстро переросла в спор о