– И ты всплывешь?
Девушка с криком бросилась ко мне, мы покатились по полу. Драка была совершенно женская, с пощечинами, выдранными волосами и укусами. Нина забыла обо всех коварных планах, о пособнике-враче. Я просто ее бесила, бесила сильнее, чем что-либо на белом свете. Не могу сказать, что чувство было не взаимным.
Я несколько раз получила коленкой в живот, в долгу не осталась, и голова Нины с поразительным гулом ударилась о ножку стола. Мы орали и дрались как ненормальные.
Свет сначала погас, потом вспыхнул снова, и все пространство наполнилось грохотом. Смерть, с легкостью отшвырнув стул, поднялся и надвигался на Алибека. Я никогда не видела магистра в таком гневе, никогда не чувствовала исходящей от него такой силы. Мы с Ниной одновременно перестали драться, замерли, пораженные зрелищем.
Наверное, Смерть просто раздавил бы Алибека, если б не вихрь из магических огоньков, зародившийся в дальнем конце зала. Повеяло такой сильной магией, что мы с Ниной отступили на несколько шагов назад. Я мгновенно узнала магию всадника и обрадовалась – пришла подмога!
Но что-то внутри грызло, не давало расслабиться. Когда все стихло, я поняла, что это совсем не подмога, и скоро в лаборатории станет по-настоящему жарко.
– Доброго времени суток, дамы и господа, – пронесся по помещению поставленный, чуть насмешливый голос.
– Это вы! – выдохнула я, узнав в явившемся через магический вихрь Голода. – Вы нас предали! Надо было раньше догадаться, ведь я знала, что вы чем-то занимались в Эркаторе!
Он изменился. Куда только делся любовник сирены, завхоз среднего пошиба. Меняла его магия, или власть, или просто пьянила создавшаяся ситуация, я не знала, но от взгляда стальных глаз бросило в холод. Предатель среди всадников… удар по всему, что мы знали, удар по Смерти, разлад в сплоченных рядах и невероятная опасность не просто для мира смертей – для всего мира.
– Весь вопрос, милая, в том, – он загадочно улыбнулся, – что ты считаешь предательством. Я, например, считаю, что предал нас Смерть. Связавшись с этой музой.
– А вы предали и своего начальника, и друга! – рявкнула я.
Гнев и бессилие кипели во мне, грозя вот-вот выплеснуться наружу. Смерть предостерегающе поднял руку, но я лишь отмахнулась.
– Вы разрушили мою семью!
Голод расхохотался.
– Какая же ты все-таки глупая девчонка, Джульетта Мор. Твоя семья разрушилась изнутри. Я лишь чуть подтолкнул несущую стену. Не могу сказать, что это было неприятно. Твоя мать только и ждала кого-нибудь, кто скрасит ей досуг. А твой папочка совершенно напрасно не поддержал меня тогда.
Я рванулась в его сторону, и лишь Смерть заставил меня остановиться. Одним движением руки он отбросил меня назад. К его чести, приземление вышло почти ласковое, мягкое. Я и сама тут же поняла, что нападение на Голода, скорее всего, закончилось бы для меня плачевно.
– Храбрая кукла, – хмыкнул Голод. – Храбрее мамаши. Но довольно лирики.
Он повернулся к Смерти. Улыбнулся ему, как старому товарищу.
– Всего пара капель крови, и уйдешь живым вместе со своей блондиночкой.
Я не верила, что всадник вот так всерьез предлагает Смерти сдаться, и, когда он вдруг ударил огненным шаром, поняла, что то был лишь отвлекающий маневр. Шар взорвался прямо перед Смертью, осыпал искрами пространство вокруг, но исчез. Голод нахмурился.
Смерть не пошатнулся и не отступил. Алибек давно куда-то исчез, незамеченный во всеобщей суматохе. Только Нина еще не сообразила ретироваться, но сейчас мне было не до нее.
Смерть из представительного ректора академии превратился во… всадника. Почти ничего не изменилось в его облике, только правую руку охватил огонь. Но жутко было даже мне. Как по мне, Голод каким-то чудом сохранял самообладание, ибо Смерть выглядел впечатляюще даже для коллеги и бывшего друга. Предатель отступал. Мне казалось, что выбраться он вряд ли сможет. Мы с Ниной, словно завороженные, смотрели на всадника апокалипсиса, который впервые предстал перед нами в истинном обличье. Я видела, как огненные узоры покрывают тело мужчины, как в глазах медленно, но неотвратимо занимается пламя.
Голод тоже менялся. Его тело покрывали, вырастая из ниоткуда, сияющие зеркальные доспехи. В руке проявлялся огромный меч с пылающими красным пламенем прожилками. Я сглотнула, поняв, что сейчас начнется.
Голод ударил мечом, но тот, лишь скользнув по вспыхнувшему щиту, отлетел в сторону, и на всадника обрушился целый камнепад из сгустков тьмы. Они окутывали Голод, лишая возможности двигаться, он дергался, силясь ослабить хватку, но Смерть только усиливал натиск.
Невероятным усилием воли я заставила себя оторваться от этого зрелища и протянула руку к косе. Нина ничего не замечала. Мои пальцы обхватили древко, и я сразу почувствовала себя лучше. Размахнулась и ударила Нину косой, да так, что мерзавка отлетела на добрый метр в сторону.
– Ля фигня се возникаль, – вытирая с виска кровь, пробормотала я, – ми пардон.
Убедившись, что Нина в отключке, повернулась, чтобы хоть краем глаза посмотреть, что сделают с Голодом. В тот момент, когда я обернулась,
