– По крайней мере, он был настоящим мужчиной, а не никчемным болтуном, – не осталась в долгу Берта.
Второй раз за несколько минут его оскорбили. Это было уже слишком. Фыркнув как запаленная лошадь, Спенс отступил от решетки и с видом победителя оглядел своих подчиненных.
– Ну, что я говорил? У них ничего не вышло.
– Зато теперь их считают героями, – задумчиво протянул кто-то в ответ.
– Дурак! В смерти нет ничего героического. Есть только смерть, и ничего больше, – возмущенно всплеснул руками Спенс.
– Выходит, нужно выживать любой ценой? Не считаясь с потерями и мнением находящихся рядом людей? – не унимался парень.
– Вы не можете не согласиться, что для науки и для человечества жизнь таких людей, как я, намного важнее всего остального, – с пафосом произнес Спенс.
– Даже жизни других людей? Хотите сказать, что готовы ради собственного выживания бросить умирать остальных?
В голосе парня звучал неподдельный интерес и скрытая агрессия. Но Спенс, увлекшись, не замечал этого. Встав в свою любимую позу: левая рука на поясе, а правая решительно размахивает, чтобы лучше донести до собеседника прописную истину, – он принялся вещать. Медленно поднявшись, парень одним резким ударом кулака оборвал его разглагольствования, отправив своего начальника в угол.
– Мерзкий подонок! Такие, как ты, не имеют права на жизнь только потому, что считают себя избранными, – прорычал парень, сжимая кулаки.
– Хорошо сказано, юноша. Но должен с вами не согласиться, – раздался громкий, насмешливый голос, и в помещение, разделенное на камеры решетками, вошел высокий седой мужчина.
Тихо переговаривавшиеся заключенные разом замолчали, настороженно рассматривая вошедшего. Пройдясь по длинному коридору, тот с интересом рассматривал членов экспедиции, словно диковинных зверей в зоопарке. Остановившись у клетки, где сидел Васильев, он с усмешкой покачал головой и, заложив руки за спину, сказал:
– В таком возрасте – и лезть в драку. Глупо, господин профессор. Ваш необдуманный поступок стоил мне двух отличных бойцов.
Неспешно достав из кармана очки, Васильев водрузил их на нос и, поднявшись, внимательно всмотрелся в лицо визитера. Потом, шагнув к решетке, он с силой сжал пальцами прутья и с ненавистью ответил:
– Такую мразь, как вы, я готов уничтожать до последней капли крови. Фашизм, в любом его проявлении, должен быть выжжен каленым железом.
– Интересно. А с чего вы решили, что мы имеем отношение к фашистам? – иронично усмехнулся мужчина.
– Не узнаете, лейтенант Штольц?
– Мы знакомы? – моментально насторожился мужчина.
– Шрам не болит? Помнишь того еврейского мальчишку, что осмелился швырнуть тебе в лицо камень, после того как ты его изнасиловал?
Вздрогнув, мужчина непроизвольным жестом коснулся щеки, но тут же отдернув руку, зло спросил:
– Откуда вы это знаете?
Васильев молча закатал левый рукав и, ткнув пальцем в выцветшую татуировку, ответил:
– Я был в Дахау. Я был там, где ты, сволочь, насиловал и убивал маленьких детей. Где, по твоему приказу, из них выкачивали всю кровь, чтобы спасти ваших выродков. Я видел и помню, как вы проводили над нами свои мерзкие эксперименты. Я все помню, мерзавец.
Голос Васильева звучал в огромной пещере как гром, впечатывая каждое слово в мозг заключенных. Когда профессор замолчал, воцарилась мертвая тишина. Удивленно глядя на старика, мужчина качнул головой и, бледно усмехнувшись, ответил:
– Меня всегда удивляла неимоверная живучесть низших рас. Вы удивили меня, профессор. Пережить концлагерь, годы советской власти… Удивительно. Вы как тараканы: сколько ни выводи, все равно снова расплодитесь. Что ж, думаю, эту встречу вы точно не переживете.
– Ничего. Зато моя мечта все-таки исполнилась. Двух фашистов я сумел прикончить, – усмехнулся в ответ Васильев и, развернувшись, не спеша вернулся на место.
– Мы еще поговорим, славянский ублюдок, – огрызнулся мужчина и, развернувшись, быстро направился к выходу из пещеры.
Стоявший у решетки парень, приложивший Спенса, вдруг принялся ритмично хлопать в ладоши. Через секунду этот жест подхватили все, и уходить мужчине пришлось под гром аплодисментов. Таким образом пленники выражали свое отношение к ответу русского профессора. Уже в дверях уходивший получил в спину презрительный женский возглас:
– Старый педофил!
Триумф оказался недолгим. В пещеру ворвались несколько десятков солдат все в той же униформе и принялись избивать всех пленников подряд короткими деревянными дубинками, не делая скидок на возраст и пол. Понимая, что просто так от них не отстанут, участники экспедиции пытались оказать солдатам посильное сопротивление. Но это было смешно.
Толком драться никто из них не умел, и вскоре все пленники лежали на полу, в лужах собственной крови. Проведя показательную экзекуцию, солдаты все так же молча вышли из пещеры, и пленников оставили в покое. Поднявшись с пола, Васильев осторожно ощупал голову и, вытолкнув языком осколок
