противоположном направлении головой или щупальцами вперед. Неважно. Значение имеет только само движение.
Он продолжал двигаться, пока ноющие мышцы и измученный желудок не запросили пощады. Поначалу он чувствовал себя великолепно, все присоски покалывало, и он дал себе слово работать усерднее и делать больше подобных упражнений. Постоянное напряжение, не оставлявшее его с того момента, как Джейн отбыла в поселение Хатор, наконец ушло. Но когда он вытянул щупальце, чтобы запустить механизм, подающий ему еду, щупальце задрожало, и мышцы сжала боль.
Его это поразило. Раньше такого не случалось. Он осторожно согнул щупальце, подождал, пока не пройдет спазм. Отползая от устройства с едой, он ощутил недомогание.
Наверняка оно вызвано голодом. Он запустил механизм, но все равно ощущал тревогу, как будто забыл о чем-то важном. Осторожно засовывая пищевые кубики в клюв, он отвлекся и снова принялся размышлять о людях.
Они беспрепятственно продолжали подъем по Лестнице Атиеллы. В кабине было тихо – большинство расслабилось, решив, что опасность миновала. Кто-то заснул, а кто-то ввел себя в летаргию, чтобы пережить длинное скучное путешествие. В иллюминаторах виднелись одни звезды – зрелище, давно уже не новое.
Джейн и доктор Рональд Гиббс несли вахту, внимательно изучая все данные, которые выдавал кораблик. Брай держал с ними связь, отслеживая те же данные и многие другие из собственных источников. Он не будет отдыхать, пока они не окажутся на борту. А может, и тогда не сумеет отдохнуть.
Брай знал, что доктор Алан Берген борется с усталостью, стараясь не терять бдительности, но телепатической связи он не разрешал. Да, доктор Алан Берген его сильно не любил. Да и почему нет? Брай знал, что доктор Алан Берген превыше всего ценит уединение и приватность, и вот как раз этого Брай ему дать не мог.
Весь его мир представлял собой искусственную среду, которая никогда не менялась. Весь жизненный опыт он получил от других, тех, кто был снаружи. Он нуждался в ментальном контакте так, как другие в кислороде. И он так долго был один. Конечно, доктор Алан Берген понять этого не мог.
Несмотря на это, Брай старался уважать желания доктора Алана Бергена и быть теплее, как Джейн. Возможно, со временем человек научится доверять Кубодера, как научился безоговорочно доверять доктор Рональд Гиббс. Он не питал никаких иллюзий. Быстро это не произойдет. Впрочем, цель достойная.
Он умел быть терпеливым. Особенно если результат того стоил. Брай переворачивал пищевой кубик, который ел, размышляя. Кусочек отлетел и поплыл в сторону, и он инстинктивно ухватил его щупальцем, прежде чем он не уплыл и не загрязнил воду, увеличивая нагрузку на фильтр.
Брай сунул крошку еды в клюв и стал обдумывать всю свою долгую жизнь, испытывая при этом редкие чувства. В первую очередь благодарность. Он жив. Он больше не один. У него есть команда.
Браю не приходилось иметь дело с совершенно новой командой с ранней юности. Будучи До’Браем, он служил навигатором на маленьком транспортном судне в колониях. Он уже забыл, насколько одиноки и ужасны были эти годы и сколько времени ушло, чтобы научиться доверять другим и устанавливать с ними связь. В последнее время он был так занят своим горем – а потом поглощен радостью от прибытия человеческой экспедиции, затем пришло время проверок, тренировок и всего, что случилось потом. Он забыл важный урок.
В первые дни своей карьеры он получил много болезненных уроков. Ему пришлось научиться разделять ментальные процессы. Мастера-мыслители прилагали множество усилий, чтобы научить молодых Кубодера такому уровню контроля, но реальность сильно отличалась от школьных упражнений. Научиться разговаривать и взаимодействовать со множеством существ, которые мимоходом устанавливали с ним связь или разрывали ее по своему капризу, и одновременно управлять целым кораблем было нелегко. Для этого нужен опыт и время. Поначалу он делал ошибки, и многие из них дорого ему обходились, но именно поэтому молодых Кубодера в начале карьеры направляли на маленькие корабли – меньше финансовых рисков и опасности для жизни.
Брай профильтровал воду в поисках крошек, которые мог не заметить. Вдруг пришла жуткая мысль. А что, если бы, оказавшись здесь, они обнаружили, что Сектилия жива? Если бы Атиеллане решили забрать корабль? Что бы стало с ним? Где оказалась бы Джейн? Как бы он ответил за это?
В глубине разума он знал ответ. Он не расстался бы с ней. Он предал бы своих предков, чтобы она оказалась в безопасности.
Брай знал, что на борту окажутся Атиеллане. Он осторожно проверил их, когда сумел дотянуться, и теперь знал, что привело их сюда. В свое время он убедится, был ли он прав.
Тинор Фотеп Стен – юный, любопытный, оптимистичный и подающий надежды. Мастер-целитель Шлеван Умбриг из Каллеи – практичная и деловая, безвредная, типичная Сектилианка, привыкшая к корабельной жизни.
Гистредор Дукс Джаросс Рагет Хатор походила на свою тезку, его Рагет, хотя меньше думала о других и меньше сочувствовала. Впрочем, она была еще совсем молода и никогда не ступала на борт. Опыт анипраксии ее изменит, это неизбежно. Рыцарская натура Джаросс выкована в другом горне. У нее нет детей, но она управляла огромным поселением, людьми, боровшимися за жизнь в условиях последствий чумы. Она оставила свое поселение в хороших руках – руках брата. Она присоединилась к людям, потому что мечтала о звездах, так же как и его Рагет. Всю жизнь она чувствовала эту жажду. А еще ей нравилась Джейн и ее занимал мастер-мыслитель Рилик из Мебру. Она не могла упустить такую возможность. Эту мотивацию он мог понять.
И прямая противоположность ей – Гистредор Дукс Пледор Макия Стен, воплощенное честолюбие. Это понимали все, кто знал его. По мнению Брая,
