Зона Посещения. Калибр памяти

– Утром ты восстановишься и сможешь ходить самостоятельно. Пойдёшь вон туда, – она указующе махнула рукой, – строго по прямой, до Серебряных озёр. Увидишь издалека, не ошибёшься… Там ты должен выйти к крупному поселению. Другого в том краю нет. Скажешь, что друг Руты, тебе помогут… Надеюсь.

– А… тты?.. – Спросив, мужчина ощутил, что его вдруг наполнил страх. За неё или за себя?

– А я их задержу, – спокойно ответила Рута, будто всю жизнь только этим и занималась.

– Нет… – Он предпринял безуспешную попытку подняться на ноги сам, вот только ноги не послушались. – Ттт… не дожна…

Рута отвернулась, ничего не сказав. Она снова посмотрела вниз, вдоль склона, что-то прикинула в уме, а потом опять взяла мужчину за ноги. Он выдавил просьбу бросить его здесь и спасаться самой, даже попытался схватить её, но руки были ещё слишком слабы. Сил хватило только на прикосновения – пальцы отказывались полноценно гнуться.

– Запомни. Старайся никому не попадаться на глаза и ни с кем не вступай в контакт, пока не доберёшься к озёрной локации. Что бы ты ни увидел, иди дальше и не останавливайся. Я догоню. – Последнюю фразу она произнесла уверенным тоном, но мужчина её уверенности совершенно не разделял. – Если не догоню, – решилась-таки добавить девушка, – повторяю, скажешь, что ты друг Руты… Меня там хорошо знают.

Приложив ладонь ребром ко лбу, она посмотрела обратно, на склон, по которому они сюда втащились, и чертыхнулась.

– Сейчас будет больно, но ты уж не обижайся. – На последнем слове Рута резко дёрнула мужчину за ноги и отскочила в сторонку, освобождая путь.

И он, увлекаемый гравитацией и тормозимый лишь силой трения, заскользил, «поехал» с холма вперёд ногами, а потом покатился кувырком. Возможно, Рута ожидала услышать его крик, но тишина не нарушилась – он сжал зубы и не издал ни звука. Ни сейчас, ни позже. Мужчина понял, что возмущаться-то уже бесполезно…

За него всё решили, и ему остаётся лишь повиноваться и следовать указанным курсом либо ослушаться, пойти другим путём и погрузиться во тьму полной неизвестности чужого мира. Что мир ему не родной, он уже практически не сомневался.

Когда внизу, у подножия холма, затрещали ветви, он понял, что приехал. И живой, раз слышит и чувствует, как по нему хлещут эти долбаные древесные отростки.

Там, наверху, девушки уже скорей всего нет и в помине. Она вернулась в точку, где они провели день и часть ночи, прибрала место стоянки… Что дальше, оставалось только воображать. Например, что потом она уселась возле потухшего костра в ожидании чего-то или кого-то.

А может, наоборот, растворилась в зарослях.

* * *

Сначала ОНА думала, что ошиблась. Успешно установленный контакт с этим существом неожиданно прервался. Такое случалось. Даже чаще, чем ЕЙ хотелось бы. Связь с источником тепла пропадала и возникала вновь… ОНА надеялась, что и в этот раз ненадолго прервалась, ведь частица НЕЁ остаётся в нём постоянно, как «маячок».

Но он исчез надолго. ОНА вновь и вновь находила потенциала, помогала ему выжить, а он взял и пропал.

На вопросы не отвечал, ЕЁ присутствия не замечал, иными словами, вёл себя как все. Ну, почти все.

И вот ОНА снова обнаружила его. Нет, он не скрывался от НЕЁ. Он просто не понимал, что ОНА ищет его, что хочет поговорить с ним. Способность слышать в нём только-только проявилась, и теперь ЕЁ задача убедить его поверить, что он действительно не такой, как все другие здесь и сейчас.

Близкий ЕЙ.

07. Глубже

С такими вот предложениями «на чай» связано много воспоминаний. Помню, когда нам было лет по пятнадцать, мы начали курить. В то время, конечно, ещё боялись дымить дома, поэтому бегали за чайный киоск, расположенный в конце улицы. Бывало, заходили друг к дружке и приглашали попить чайку, что означало «пойдём покурим». Такой пароль мы использовали, чтобы никто случайно не подслушал и не заподозрил нас в пристрастии к вредной привычке… После приглашения отправлялись к киоску, типа за чаем, и там курили. А наши родные оставались в неведении: мама и сестра думали, что я пью чай у Даринки, а её родители не сомневались, что она у меня дома чайком балуется. Да, папа мой в то время уже был не с нами, пропал без вести… но мама была, живая-здоровая мама.

Позже, когда мы «докатились» и до более взрослых привычек, «сходить на чай» стало означать помимо предложения покурить ещё и «у меня дома никого нет, пойдём ко мне заниматься любовью». Однажды, правда, нас раскрыли. Моя мама случайно зашла в комнату и увидела, как Дар со мной в постели… Я тогда от стыда и неловкости готов был сквозь землю провалиться!

Теперь, само собой, паролей мы не используем. Всё-таки стали гораздо старше, больше чем на десяток лет, да и родные знают о наших отношениях и, более того, не препятствуют им, а способствуют развитию. Родителей Дарины можно понять: дочери уже больше четверти века – пора бы выйти замуж и нарожать детишек. Пару лет назад её брат обзавёлся семьёй, теперь вот очередь сестры, «разведёнки», совершить повторную попытку. Тем более со мной в качестве мужа. Вернуться на круги своя, так сказать.

Из моих же родственников осталась только сестра. На всём белом свете больше никого. Никаких дядей, тётей, дедушек и бабушек, так что по поводу женитьбы никто мне на мозги не капал. Что до Алёны, то она никогда не вмешивалась в мою личную жизнь, за что ей большое спасибо…