Давайте же, ну? Я весь ваш.
Азард говорил тихо, голос у него был бархатный, обволакивающий, но в глазах застыл лёд.
Мы — женщины — странные существа: легковерные, влюбчивые и считающие себя всесильными. Вот я, к примеру, находясь сейчас рядом с потрясающе красивым мужчиной, понимала, что он — не из тех, кто сдаётся в плен романтических чувств, не из тех, кто стелется тряпкой у ног возлюбленной; он вообще сам по себе. Холодный, властный и надменный, не признающий нежностей, яростно отторгающий всё чистое и возвышенное… Но. Но откуда-то из недр моего воспаленного сознания появляется несгибаемая мысль: а что если со мной он изменится? Что если я — та единственная, ради которой он и в огонь и в воду? А что если?..
— Мы с вами сейчас так близки, — тем временем продолжал шеф. — Не побоитесь ли вы узнать мои самые сокровенные тайны? Разоблачить меня? Приручить… Обогреть…
— Побоюсь, — произнесла абсолютно серьёзно. Сейчас я была уверена, что он не применял ко мне своей странной магии, но почему-то мне невероятно хотелось погладить его по щеке, стереть злость с плотно сжатых губ, вернуть озорство в его глаза? Он ждал продолжения разговора, и я заговорила, не желая прерывать наше откровение:
— Приручить побоюсь. И обогревать не хочу. Но и жить в неведении не стану. Не расскажите вы — расскажут другие. Или сама додумаю, тогда станет хуже всего. Поэтому, да, я хочу знать ваши тайны.
В синем море его глаз бушевал шторм, а ведь я так и не научилась плавать… В пору кричать «Помогите!», но язык совершенно не желал двигаться…
— Мира, — демон покачал головой и отошел от меня подальше, — вы ведь совершенно не понимаете насколько хороши. Я сейчас говорю о душе. Глупенькая маленькая девочка. Наивная и смешная, — он нервно поправил воротник безупречно белой рубашки, продолжая говорить: — Мне действительно жаль, что я остановился на вас, но выбор уже сделан и его не изменить, понимаете?
Я не понимала. Чего он добивался? О чём говорил? Соблазнял или просил держаться подальше?
Шеф, не дождавшись ответа, проговорил что-то неразборчивое, поглядывая на меня с самым угрюмым выражением лица и, уже на знакомом языке, сообщил:
— С вами каждый день приносит что-то новое, и я с нетерпением жду продолжения знакомства. Но! Я не отдам вам свою свободу. Ни вам, ни кому- либо другому. Никогда. Взгляните на меня, присмотритесь как следует. Вы — просто человеческая девушка, не способная стать частью этого мира. Моего мира. Вы — чужая здесь. Пройдёт отведённое контрактом время, я оплачу ваше пребывание здесь, и мы расстанемся, словно ничего и не было. Таков план.
Зачем он говорил мне всё это? Зачем объяснял то, что и так понятно? Кого пытался убедить в существовании какого-то там плана? Меня или себя? И почему от его слов у меня снова болит в груди?! Словно кто-то невидимый коснулся там раскаленной железякой, оставив клеймо с надписью «ничтожество»… Хотя, почему невидимый? Вот же он, стоит рядом.
— Какой вы… талантливый демон, — проговорила я, поднимаясь со скамейки. Не желая показывать ему своей обиды, опустила взгляд, мечтая как можно скорее обдумать всё услышанное наедине с собой. Оставалось выяснить еще одну вещь: — Что произошло в банке? Тот мужчина, управляющий заведением, нервничал, когда мы подтвердили связь. Я же видела. Что вы сделали?
Азард следил за каждым моим движением, наблюдал и молчал, изредка щёлкая безымянным и большим пальцами правой руки. Щёлк, щёлк, щёлк… Словно отсчитывая удары моего сердца и даже ритм подобрал тот же.
— Прекратите! — крикнула я, хватая его за руку: — Отвечайте мне!
— Раз вы настаиваете, — Азард накрыл мою кисть своей ладонью, поймал мой загнанный взгляд в капкан своих темнеющих глаз и тихо, очень тихо, объяснил: — Там произошло нечто совершенно непредвиденное. Я хотел ускорить процесс перехода ко второй стадии и немного не рассчитал свои силы — раскрылся перед вами гораздо больше, чем рассчитывал. Случайно. Коснулся вашей ауры, чтобы подтвердить наличие связи между нами и потерял голову. Странно, но я не мог разорвать наше единение. Хорошо ли это? Нет. И в первую очередь это плохо для вас, дорогая моя саира.
— Почему? — удивлённо спросила, чувствуя, как таю от его прикосновения, как ласкает слух его негромкий бесстрастный голос…
— Потому что с момента установления столь тесного ментального и душевного контакта со мной, вы попали под покровительство моего рода. Здесь, думаю, стоит напомнить, что он проклят. Ну а вы теперь не только саира, но и носительница моего имени. Эйсилим. На время. Привязка наша стала сильнее, моя тяга усилилась. Возможно, кто-то скажет, что это хорошо, и вам светит стать саифой — то есть женой. Не слушайте — этот кто-то сильно ошибется. Понимаете ли, Мира, у меня есть невеста из сильного древнего рода. И я женюсь на ней в обязательном порядке. Потому что только чистокровная демонесса сможет выжить рядом нужное количество времени, чтобы дать мне потомство. Потом она, скорее всего, умрёт. Не своей смертью, разумеется.
— А?
Да, дар речи снова был утрачен. Но, как уже не раз говорилось раньше, для меня это было нормой, особенно в моменты такого вот шока. Вот и
