пребывание в общих покоях откровенным приглашением.
Ошеломленная этой идеей, я подскочила и заметалась по комнате. Дверь в коридор закрыть было очень просто, а вот с той, что вела на территорию супруга, возникла проблема — ключа в замке не оказалось. Пришлось подпереть дверную ручку креслом и тяжеленную напольную вазу водрузить на сиденье для веса. Смерив препятствие, надежность которого вызывала сомнения, не слишком довольным взглядом, я вернулась в кровать и погрузилась в приятные грезы о том, какой ремонт сделаю в этом унылом склепе. Под мысленную примерку симпатичных обоев на стены я и уснула.
Голубые или зеленые? А может быть, вот эти, нежно-розовые, с бледными серебристыми завитушками? Стены послушно меняли цвет, окрасившаяся в светлые тона мебель шустро перебегала с места на место, а кровать, помахивая превратившимся в крылья пологом, весело подпрыгивала, заодно подбрасывая и меня. Повсюду порхали кисти и банки, кружили рулоны и коврики, а на потолке выплетал вокруг крюка ажурную вязь будущей люстры симпатичный мохнатый паучок.
Внезапно резко распахнулась дверь и в пляску ремонта влилась Риада — в черном платье, черных перчатках и с куском черного шелка в руках. Шкаф, тумбочки и стулья дружно разбежались по углам, материалы и инструменты взмыли под потолок, а кровать зарычала и сжалась, словно приготовившись к прыжку.
Девица выглядела откровенно безумной — окинув широко распахнутыми, но словно невидящими глазами спальню, она метнулась к окну и трясущимися руками примерила свою тряпку на место шторы.
— Не то! — буркнула Ри и побежала к двери в мою комнату. — Точно! Здесь! — радостно воскликнула она и, выудив откуда-то молоток на длинной ручке и огромные гвозди со шляпками в виде черепов и костей, принялась прибивать ткань по периметру проема.
— Ты что делаешь? — возмутилась я.
— Друг не друг, а день не день, когда путь уводит в тень, — начала напевать в такт ударам Риада.
Я попыталась встать, но простыни, вмиг обратившись жгутами, прочно обмотали ноги.
— Прекрати немедленно и убирайся домой! — заорала я, швырнув в нахалку подушкой. Импровизированный снаряд общаться с целью не пожелал — обзаведясь парой пушистых крылышек, упорхнул на карниз. Шторы вдруг взметнуло, стекло осколками осыпалось на пол, а на подоконник опустилась стройная фигура в белом. По плечам вновь прибывшей струились ярко-рыжие локоны, а на бледном личике чернели огромные глаза.
— Что за бардак в моем доме? — потрясая отрезом алого с золотым шитьем атласа, грозно вступила в нашу странную беседу рыжая, в которой я опознала первую жену Грэга.
— Это мой дом! — развернулась к Эдиллии Риада, поудобнее перехватывая молоток. Еще не забитые гвозди роем пчел зависли над ее плечом, угрожающе направив «жала» в сторону рыжеволосой.
— Так ты претендентка? — как-то хищно усмехнувшись, произнесла первая лэй Брэмвейл и взмахнула тканью, на глазах вытянувшейся и свернувшейся в петлю. — В будущие метишь?
— А ты прошлая, что ли? — в тон ей отозвалась лэй Дзи и шагнула вперед.
— Я вечная! — тряхнув шевелюрой, гордо заявила рыжая.
— А я лучшая! — не отставала от нее в самолюбовании крашеная брюнетка.
Обе девицы, настороженно поглядывая друг на друга, принялись медленно перемещаться по кругу, обмениваясь оскорблениями.
— Что-то ты тощая, он таких не любит, — первой засомневалась в привлекательности соперницы Эдиллия.
— А ты коротышка! — не осталась в долгу Риада.
— И волосы на солому похожи, — продолжила рыжая. — И лицо глупое, и в декольте показать нечего, — добивала она.
— А ты, а ты… а ты зато мертвая! — привела действительно убийственный аргумент Ри и взмахнула своим оружием.
— И тебе могу с этим помочь, — ласково улыбнулась в ответ соперница, раскручивая над головой петлю.
— Я вам не мешаю? — зачем-то вмешалась я. И рыжая в белом, и брюнетка в черном разом развернулись ко мне. Со свистом рассекающая воздух полоса алой ткани, рой гвоздей и молоток так же обратили на меня внимание. — Нет-нет, вы продолжайте! Я просто так спросила.
Мой голос прозвучал робко, почти неслышно.
Девицы переглянулись и, предвкушающе протянув хором:
— Сперва убьем настоящую! — шагнули ко мне.
Я, путаясь в простынях, отползла к изголовью и с ужасом уставилась на столь разных внешне, но с совершенно одинаковыми намерениями особ. Алая петля удавки со свистом рассекла воздух и разлетелась веером тонких ленточек, тут же направившихся в мою сторону. Вслед за ними с угрожающим жужжанием устремился металлический рой. Балдахин взмахнул крыльями и гигантским пауком обрушился сверху. Бархатное брюшко зависло прямо надо мной, а бесчисленные тонкие лапки словно сеткой оградили небольшое пространство вокруг. Красные полосы бессильно хлестали по стенам моей «клетки», гвозди расплющивались и осыпались, расплавленными каплями оседая на пол.
— Ах ты, гадина! — заверещала Риада и, подскочив, принялась лупить заметно увеличившимся в размерах молотком по лапкам-прутикам. — Я тебя
