момент напряжения вновь кусаю губы. Как стыдно. А дальше, поднявшись, я бросаю взгляд на место, где валялась ношеная рубашка герцога — ее там, конечно, нет, киваю своим мыслям, вновь смотрю на цветок. А потом на моем лице появляется выражение, которого я вообще никогда за собой не замечала — коварное очень. Я улыбаюсь, задумчиво просчитывая дальнейшие действия, губу кусаю, глядя на дверь. После убираю стул, достаю пудреницу, распыляю тонким слоем, отходя к комнатке…
Звуков слышно не было, но прошло некоторое время, дверь открылась, вновь появилась тень, остановилась, прислушиваясь, прошла к столу, испуганно отпрянула, а цветок вспыхнул и исчез, тень же торопливо покинула каюту. После я вышла — лицо красное, нос опухший, губы… О Пресвятой, как стыдно.
Открывается дверь, появляется герцог, замирает, глядя на меня. Я же пристально вглядываюсь в следы… Тени исчезают, и теперь в каюте вновь я, герцог и два офицера.
Молчание нарушил лорд Артуа:
— Не понимаю причины его испуга. Да и в целом появления.
— Я тоже, — холодно произнес лорд оттон Грэйд. — Леди оттон Грэйд не способна была бы его увидеть, он не в силах причинить ей и малейший вред, к чему действие?!
Третий и до этого молчавший офицер добавил:
— Схема самого действия понятна — он вновь вселился в одного из матросов, подчинил своей воле и заставил следовать его указаниям. Но с какой целью?
Вновь все замолкают. В наступившей тишине я не удержалась и спросила:
— Лорды, а вам известно, какой посыл содержит в себе цветок мальвы?
— Прости меня, — вдруг произнес лорд Артуа.
Удивленно взглянув на него, я переспросила:
— Что, простите?
Легкий полукивок, и офицер пояснил:
— Цветы мальвы означают — «Прости меня».
Я была искренне удивлена и, поднявшись с постели, поспешила заверить:
— Вовсе нет. Мальва — цветок смерти.
Все трое теперь с недоумением взирали на меня.
— «Прости меня» — да, возможно, ведь именно о прощении живые просят у умерших, и потому мальва так часто цветет на могилах. Именно в силу соблюдения этого обычая существует поверье, что мальва — символ смерти. У нас всегда поговаривали, что к нашедшему сорванный цветок смерть приходит быстрее. И по этой причине к цветку нельзя прикасаться и о нем нельзя рассказывать. Расскажешь — призовешь смерть.
— Детские суеверия, — оборвал меня оттон Грэйд.
Офицер Артуа отреагировал иначе:
— Вас пытались запугать.
Молча кивнула ему, подтверждая сказанное.
— Похоже, не в первый раз, — продолжил лорд Артуа.
— Вы совершенно правы, первый цветок мне подкинули в Гнезде Орла.
Герцог стремительно развернулся ко мне и гневно вопросил:
— Где?!
Запрокинув голову, прямо взглянула в его черные глаза и ледяным тоном ответила:
— В вашей крепости, лорд оттон Грэйд. В спальне, которую мне выделили. И используя тайный ход, пройдя по которому я очутилась в кухне и познакомилась с госпожой Винслоу и госпожой Тортон.
Щека герцога дернулась.
— И вы ничего мне не сообщили! — зло произнес он.
— Вы предоставили мне шанс? — Я тоже была откровенно зла. — Нет. Вы снизошли до собственных, куда более испугавших меня угроз.
Лорд оттон Грэйд не произнес ни слова, меня же от молчаливого противостояния отвлек вопрос лорда Артуа:
— Удивлен вашей столь хладнокровной реакцией.
Взглянув на него, я невольно улыбнулась и пояснила:
— За годы обучения в лицее при монастыре Девы Эсмеры мне подкидывали и цветы мальвы, и лапки летучих мышей, и змеиные шкурки, и символы смерти, и руны скорой гибели.
Мне сдержанно улыбнулись.
