Королевская свита остановилась в виду лагеря. Лил дождь, в долину ручейками стекали алые огоньки факелов, под темнеющим небом горели тысячи костров. Воины Гетланда собирались на битву. Колючка спрыгнула с коня и подала королеве руку. Лайтлин, конечно, никакая помощь не требовалась – она управлялась с лошадью гораздо лучше Колючки. Но той очень хотелось быть хоть в чем-то полезной.
В песнях Избранный щит защищал королеву от подосланных убийц, или доставлял тайные послания прям в пасть врага, или сражался в поединках, о которых потом слагали легенды. Оказалось, в жизни все не так, как в песнях. Надо было это давно понять.
Она совершенно потерялась среди огромного множества слуг и рабов, сопровождавших Золотую Королеву подобно хвосту кометы, осаждавших ее бесчисленными вопросами, на каждый из которых у нее находилось время ответить, даже если она в этот момент кормила грудью наследника престола. Король Атиль, конечно, сидел на Черном престоле и все такое, но после нескольких дней в обществе королевы Лайтлин Колючка поняла, кто на самом деле правит Гетландом.
И если с Виалиной их соединяла девичья дружба, то с Лайтлин и намека на такое быть не могло. Никаких задушевных разговоров и просьб называть по имени. Лайтлин была раза в два старше Колючки. Она была женой, матерью, непревзойденным коммерсантом, управительницей огромного хозяйства. Красивая, хитрая, коварная и очень сдержанная. Настоящая женщина. Такая, какой Колючке не стать никогда.
– Благодарю, – пробормотала она, принимая руку Колючки и грациозно – а что она делала не грациозно? – соскальзывая с седла.
– Я всегда к вашим услугам.
Лайтлин не отпустила ее руку.
– Нет. Ты рождена не для того, чтобы торчать за моей спиной на скучных переговорах в монетном дворе. Ты рождена, чтобы сражаться.
Колючка с трудом сглотнула:
– Так дайте же мне шанс.
– Очень скоро ты его получишь.
Лайтлин наклонилась к ней и крепче сжала Колючкину ладонь:
– Клятва верности – обоюдоострое оружие. Однажды я это упустила из виду, но это больше не повторится. Нас с тобой ждут великие дела. О которых будут петь в песнях.
– Мой король? – В голосе отца Ярви звучало беспокойство.
Атиль едва не упал, слезая с лошади, а теперь стоял, ухватившись за плечо Служителя, и тяжело дышал, сжимая обнаженный меч. И выглядел он так, что краше в гроб кладут.
– Мы договорим позже, – сказала Лайтлин, отпуская руку Колючки.
– Колл, вскипяти воды! – приказал отец Ярви. – Сафрит, неси травы!
– Я видел, как этот человек отшагал тысячу миль по ледяной пустыне, – тихо сказал Ральф. Он стоял рядом с Колючкой и, сложив руки на груди, смотрел на Атиля. – Король совсем плох.
– Да. – И Колючка проводила взглядом короля, которого буквально затаскивал на себе в шатер служитель. – А ведь нам в бой идти. Злая удача…
– Отец Ярви не верит в удачу.
– А я не верю в кормчих, а они почему-то ходят за мной по пятам.
Ральф засмеялся и спросил:
– Как здоровье матушки?
Колючка хмуро покосилась на него:
– Ей, как всегда, все не нравится.
– Все ссоритесь?
– Ну, раз уж ты спросил, отвечу: гораздо меньше, чем раньше.
– Да ты что? Похоже, кто-то из вас двоих повзрослел!
Колючка сердито прищурилась:
– А может, кого-то из нас двоих один старый мудрый воин научил ценить семью?
– Ну, тогда вам точно очень повезло в жизни.
И Ральф, глядя в землю, смущенно подергал себя за бороду:
– Я вот тут подумал… наверное, следует мне повидаться с ней.
– Ты просишь у меня разрешения?
– Нет. Но мне все равно хотелось бы его получить.
Колючка закатила глаза и пожала плечами:
– Кто я такая, чтобы становиться между двумя юными возлюбленными?
– Я тоже не стал бы этого делать… – и Ральф красноречиво показал глазами на что-то за ее плечом. – Так, пойду-ка я займусь чем-нибудь полезным…
