целях.
– А зачем оно мне тогда?
Другого ответа знаменитый целитель и не ждал. Тут и пульс мерить не надо – ни большой, ни малый.
Проснулась Татьяна в несусветную рань от чьих-то сладких и многозвучных похрапываний за ширмой. И так как у нее больше ничего не болело, она бодро встала с постели и обнаружила сразу двух лекарей, соревновавшихся меж собой, кто выведет носом руладу звонче. По очкам побеждал Янь Цюньпин, у него храп был более заливистый.
– Эй, господа целители, может быть, пойдете досыпать в другое место? – предложила девушка, растолкав обоих до полного пробуждения.
– Никак нельзя, госпожа небесная дева, – печально покачал головой Янь Цюньпин. – Генерал приказал стеречь ваш сон и глаз с вас не спускать.
– Скажите генералу, что сон перепилил решетку и сбежал из-под стражи. Нечего больше стеречь, а глаз, которых с меня не спускают, и так слишком много, – заявила Таня и сделала широкий жест. В шатре кроме нее и врачей ночевало еще примерно двадцать человек. И все они сейчас неотрывно смотрели на небесную деву.
– Это невозможно. Генерал приказал… и все время заглядывал, чтобы проверить. Нас вот всех тут только под утро сморило. Вы уж простите нас, госпожа, что разбудили.
Бедолаге в его возрасте ночное бдение на пользу не пошло. Его коллегу-даоу было привычнее спать сидя, но тоже не выглядел отдохнувшим.
– Вышли бы вы, госпожа, да и сами с ним поговорили, – посоветовал он. – Далеко идти не придется. Возле костра как сел, так и сидит.
Все «население» шатра воззрилось на Таню с немой мольбой.
– Ладно, черт с вами, – махнула рукой девушка и принялась заматываться в ханьфу. Пока три оборота одной полой сделаешь правильно, никакой сонливости не останется. А тут еще и туфли на тебя надевают, причесать норовят и в короткие волосы какую-нибудь красивую висюльку воткнуть.
– Отстаньте, хорошо? Я же не на прием к императору собралась.
А генерал преспокойно сидел на складной скамеечке и при свете коптящего факела сам с собой в го играл. И, похоже, проигрывал.
– О! А вот и вы! – улыбнулся он, склонив голову к плечу. – Губы розовые, глаза ясные, волосы блестят.
Она машинально провела пальцами по затылку. Не мешало бы помыться.
– Вы развеяли мою печаль, как это солнце, – генерал Сян взмахнул рукой в сторону востока, где медленно разгорался рассвет, – прогонит туман, что пришел с реки.
– Я тоже рада.
– Чему же?
– Тому, что из-за меня сегодня никто не умрет, – не удержалась от насмешливой подначки Татьяна, но отчего-то совсем не почувствовала раздражения.
– До заката еще далеко, моя Тьян Ню, – понимающе усмехнулся собеседник. – Но уверен, мои люди будут изо всех сил стараться угодить вам. Ведь это самый простой способ избежать наказания. Чем розовее ваши щеки, тем счастливее все вокруг.
– Вы – тиран, генерал Сян.
Юн только руками развел.
– Тут ничего нельзя сделать. Либо я буду добр, и очень скоро моей головой украсят стену императорского дворца, либо… – Мужчина хлопнул себя ладонями по бедрам. – Либо вы сейчас же набросите плащ на плечи, чтобы не замерзнуть и снова не заболеть.
Он вскочил и, не дожидаясь разрешения, накинул на Таню свой собственный плащ – теплый и неизменно пахнущий лошадьми.
– Вернитесь в шатер, Тьян Ню, попейте целебного чая, потом покушайте супа, – мягко, но настойчиво посоветовал Сян Юн.
– А вы отпустите даоса.
Генерал подозрительно сощурился.
– И это все?
– И заплатите ему, пожалуйста. Его пилюля скольких-то там духов – это что-то удивительное. Боль сразу как рукой сняло.
– Девяти Духов пилюля, – скрипуче подсказал из шатра знаменитый врач.
– Интересно, в этой стране можно хоть иногда поговорить с другим человеком, не будучи подслушанной со всех сторон еще двадцатью любопытными персонами? – в сердцах буркнула Таня.
Чуский полководец задумался.
– А вы бы хотели поговорить наедине? Не боитесь меня больше?
– Я не боюсь. Я немного опасаюсь, – сказала девушка и, заметив, как погрустнел генерал, поспешила добавить: – Вы очень порывистый человек. И такой непредсказуемый.
– Ну вот, вы снова побоялись сказать откровенно, – вздохнул он.
