самых отмороженных ребят во Вселенной. Проще говоря, у наемников нет понятия «долг», у них долговая рассрочка, то есть определенное время, за которое они выполняют конкретное действие в уплату долга.
Но что-то я не помнила, чтобы наемники страдали благородством. Их беспринципность и прочие черты отпетых негодяев уже вошли в легенды. И дел бы с ними никто не имел, если бы не кодекс, по которому наемники не смели нарушать договор, долговую рассрочку и собственные клятвы. Последние получить у них вообще-то нереально.
Я мило улыбнулась старику, радуясь про себя, что не прошли даром уроки моего учителя по менталитету и политологии Союзных образований.
— Странно, — нахмурился старик. — Ну да ладно. Так сколько хочешь, ребенок?
Он был кардинально не прав, но его можно было понять: нищая бродяжка наверняка потребовала бы денег. Много денег.
— Старик, возьми меня в свой дом, дабы обучить ремеслу, — произнесла я ритуальную фразу, о чем пожалела уже через пять стандартных минут.
У старика сначала задергался глаз, потом щека, а потом и вовсе его одолел кашель. Кто же знал, что он является преподавателем той самой закрытой академии, а все преподаватели обязуются жить на рабочем месте, признавая его родным домом. Я вот точно не знала.
— Мелочь, давай деньгами, а? — сделал он попытку отвертеться.
— Я тебя за язык не тянула, — пожала плечами. — Деньгами и я могу.
Тут старика проняло окончательно, он даже кашлять перестал. Далее его действия показались мне и вовсе не адекватными. Он схватил мня за подбородок и заглянул в глаза. Что наемник там пытался увидеть, мне до сих пор непонятно. Он говорит, что проблеск мысли. В любом случае — бесполезно.
Боялась ли я, что меня убьют? Нет. Честь для наемника святое. Слово дал — слово сдержал, особенно если при этом были свидетели. Вот когда долг отдаст, тогда, может, и убьет.
— Что ж ты за тварька такая невиданная? — нахмурился он.
— Старик, ты решай быстрее, чего дальше делать будем, я замерзла уже, — огрызнулась в ответ.
— Клянусь, ты об этом пожалеешь, — яростно сплюнул он.
И не соврал ведь.
— Да плевать, — зло посмотрела на него.
И, может, мой взгляд, может, еще что-то повлияло на него, но он вдруг успокоился.
— Анис.
— Что?
— Меня зовут тан Анис.
— Как скажешь, старик, — пожала я плечами.
— Мелочь, ты теперь моя ученица. Представься, как полагается. — На меня грозно глянули. Я прониклась, честно.
— Ина.
— Род?
— Ты издеваешься? — фыркнула, разводя руки в стороны и тем самым давая возможность лучше себя рассмотреть.
— Ладно. Разберемся. За мной. — Такого тяжелого вздоха мне слышать еще не доводилось…
— Ина, — настойчиво позвал тан Анис, пытаясь привлечь мое внимание.
— Кхе. Простите, отвлеклась, — покраснела от смущения.
— Я заметил. — С того самого момента он только и делал, что тяжело вздыхал, глядя на меня.
— Я вся внимание, — сделала честные глаза.
— Было бы лучше, если бы ты рассказала мне все, — опять вздохнул Анис. — Два стандарта прошло.
— Достань это из моей головы, — огрызнулась я.
По-детски, но действенно. Старый извращенец не мог туда попасть. Я не давала. Стандарты прошлой жизни — единственное, что я делала хорошо, это прятала мысли. В том числе и от чтецов различных категорий. Учитель был хороший.
Старик очень удивился, когда понял, что не слышит меня. Можно сказать, был поражен. Еще больше он удивился, убедившись в отсутствии экранок.[1]
— Не дерзи дедушке, подкидыш, — наставительно произнес Анис.
Подкидышем он начал звать меня уже на третьи стандартные сутки после нашего знакомства. Впрочем, старым извращенцем я обозвала его примерно в тот же день.
