— Пойдемте, — решительно сказала я и первой вошла в салон.
Хозяйка салона желала, чтобы ее именовали так же, как и ее салон, — мадам Трюмо. Немного странно, но, может быть, удобно для бизнеса. Она была немолода, маленькая, сухонькая, стильная, несмотря на небольшой горбик. Гномья кровь, решила я. Вполне возможно, что к ее пятидесяти можно накинуть еще полсотни. При разговоре мадам мило грассировала, и это действительно звучало немного по-французски. Как оказалось, мадам Трюмо была знакома с Ксенией и встретила нас очень приветливо. Меня она осыпала комплиментами, сказав, что ей будет приятно подобрать достойное обрамление для юной северной жемчужины. Фраза была немного манерна, но в устах женщины, именующей себя «мадам Трюмо», прозвучала естественно.
Мне понравилось.
Вот вам, думала я. Слышали? Жемчужина, а не Барашек!
В качестве примерочной использовалась небольшая комната, вся в зеркалах и обставленная с королевским шиком.
С застежкой первого платья, выбранного, кстати, не Ксенией, а мадам Трюмо, мне справиться не удалось. Крючки располагались на спине, и после нескольких мучительных попыток я поняла, что самой мне платье не застегнуть.
Я приоткрыла дверь и позвала на помощь. К моему смущению, в примерочную проскользнула сама хозяйка салона. Видимо, Ксения, шикарная столичная штучка, да к тому же дочь особы, приближенной к мадридскому двору, действительно была здесь дорогим гостем. Я подумала, что надо будет спросить у папы, не знает ли он некоего Михайловского. Снова праздное любопытство, но мне стало интересно.
— Вы имеете красивые волосы, мадемуазель Данимира, — прощебетала мадам, ловко застегнув крючки на корсете. — Но стиль прелестной дикарки — это не для вечерних туалетов.
Я поразмыслила и решила, что обижаться не на что — волосы красивые, дикарка прелестная. Замечание было сделано безукоризненно.
Мадам усадила меня в кресло, быстро и ловко собрала пряди на макушке, закрутила и подколола их множеством шпилек, которые доставала из кармашка жакета. Получилось что-то объемное и стильно-небрежное, в духе шестидесятых годов прошлого века.
— Да, я не ошиблась, — с удовлетворением сказала мадам Трюмо. — Так хорошо. У вас, Данимира, удивительно несовременное лицо.
Я подняла на нее глаза в замешательстве.
— Это комплимент, — засмеялась она, потом как бы между прочим продолжила: — Простите за любопытство, а в каких отношениях вы с Ксенией?
Я ненадолго задумалась. Друзьями нас, пожалуй, было не назвать. Но сегодняшний чудесный день многое изменил. Я чувствовала, что мое сердце готово раскрыться. Да, они странные… и, пожалуй, немного циничнее, чем стоило бы. Но, как говорится, у каждого свои недостатки. Сегодня ведьмы Мартина уделили мне столько внимания и подарили чудесное ощущение будущего счастья, а это дорогого стоило.
— Мы недавно познакомились, но Ксения ко мне очень добра…
В зеркальном отражении лицо мадам Трюмо странно потемнело, будто доброта Ксении ей не нравилась.
— Нет, правда-правда, очень. Ну, вроде как она шефство надо мной взяла… все они: Анна, и Людмила… и Ангелина…
Особенно Ангелина, хмыкнула я про себя. Воспитывает во мне толерантность.
— А молодой человек?
— Мартин… а-а-а… так это… он тоже…
— Шефство взял? — невинно спросила горбунья.
— А-а… да, вроде того. И вообще мы сегодня встретились совершенно случайно.
Обсуждать мои взаимоотношения с Мартином я не собиралась ни с кем. В первую очередь потому что и сама не знала, что сказать. Ой, вы знаете, мы чуть было не стали любовниками, но выяснилось, что я бьюсь током, как неисправная проводка. Такая вот незадача, но я работаю над этим.
Мадам Трюмо сменила тему и защебетала о том, что перед своим следующим балом я обязательно должна посетить ее салон.
— Мы позовем месье Шифоньера. Он лучший стилист на всем северо-западе. К нему записываются за полгода. Он будет счастлив поработать с таким богатым материалом.
Я с уважением подумала о том, какой сказочный мир заполняет мысли мадам Трюмо: балы, приемы, светские рауты, благотворительные вечера… леди в бриллиантах, джентльмены в смокингах… А я даже в ночной клуб не пойду, где наша группа собиралась отмечать окончание первого учебного года, потому что в это время буду уже в Оленегорске. Впрочем, я так стремилась домой, что ни один бал в мире не удержал бы меня в Петербурге.
— Когда-нибудь — обязательно, — вежливо сказала я, вставая. — У вас прекрасные платья. И большое спасибо за прическу. У меня самой так никогда бы не получилось.
Мадам Трюмо всплеснула руками.
— Зачем же самой? Есть специалисты, и вы, мадемуазель Данимира, должны научиться пользоваться их услугами…
— Когда будет повод — непременно.
Я посмотрелась в зеркало. Облегающее платье цвета слоновой кости было расшито крошечными золотистыми стразами и посверкивало при каждом движении. Сзади подол был длиннее, и лежавшие на полу кружевные фестоны напоминали морскую пену. Я одновременно походила на кинодиву и на
