Я уже открыл было рот, чтобы сказать ей, что она чокнулась, если думает уговорить меня встать перед ее камерой и рисковать тем, что пять миллионов телезрителей втопчут в грязь меня и виновников моего появления на свет. Но я не произнес ни слова и поспешно закрыл рот.
Я вспомнил, что она должна была заплатить Джорджии Браун пять тысяч за ее выступление. За пять секунд мысленного расчета я истратил этот гонорар. Ремонт 'остина', проигрыватели в каждой комнате с дистанционным управлением. И еще должно остаться на отпуск.
- Вы согласны, Эл? - с тревогой настаивала она.
- Ну конечно, малышка. - Я протянул руку позади ее шеи и слегка похлопал ее по плечу. - Могу ли я в чем-нибудь вам отказать?
- Вы очаровательны! Я знала, что вы согласитесь.
Если я скажу вам секрет, вы обещаете не сердиться?
- Обещаю.
- Так вот, я подумала, что надо сначала обойти препятствия, а потом уже просить вас. Инспектор Мартин и шериф Лейверс не видят ничего неудобного в том, что вы будете участвовать в телепередаче.
- Отлично, - сказал я без особого энтузиазма.
- Они сказали, что вы, естественно, не можете принять никакого вознаграждения; поэтому я отдала тысячу долларов для вдов и сирот полицейских.
- Как?
- Эл, вы обещали не сердиться.
- Но я не вдова и не сирота!
Она рассмеялась:
- Вы всегда видите смешную сторону вещей, да, Эл?
- Ну да, - сказал я с горечью, - это из меня так и брызжет. Смейся, паяц!
Она повернулась ко мне, блестя глазами:
- Вы не понимаете, что это значит для меня! Я не знаю, как вас благодарить!
- Старый добрый способ лучше всего.
- Я думаю, вы правы, Эл, - нежно сказала она. - Почему я об этом не подумала?
Она встала, сняла через голову платье и посмотрела на меня:
- Вы знаете, что женщины двуличны, Эл?
- Если их лицо так же очаровательно, как ваше, то это - козырь, ответил я.
Она насмешливо улыбнулась:
- Вы не только мужественны, но и галантны! Ну, теперь шутки в сторону, я буду рада с вами расплатиться.
Я как околдованный смотрел на воздушную кучку на ковре. Бледно-голубая комбинация лежала на платье. За ней последовали такие же трусики и бюстгальтер. Пояс для чулок, сокращенный до минимума, был темнее, почти синий.
Она растянулась на диване, закинув руки за голову. Ее волосы и ногти были голубыми, но все остальное - ослепительной белизны. Она протянула ко мне руки, сцепила пальцы на моем затылке и прижала меня к себе с неожиданной силой.
- Вы правы, Эл, - зашептала она, - старые способы всегда лучшие.
Около шести часов я налил два стакана и принес их на диван. Она лениво выпрямилась:
- Скажите-ка, Эл, что у вас под подушкой? На ощупь - металл.
- Да? - машинально ответил я.
Я сел рядом, держа стаканы. Она сунула обе руки под подушку, достала что-то и потрясла перед собой. Я закрыл глаза, пока она рассматривала трусики от бикини.
- Ну-ну! - сказала она со смешком. - Кто-то что-то забыл, как видно. Главное, похоже, что нить из настоящего золота!
- Четырнадцать карат, - выдавил я.
Она вскочила и оделась быстрее, чем скупщица краденого, которая видит приближающийся десант полиции.
- Еще раз спасибо, Эл, - сказала она, оправляя голубое платье. - Вы можете быть в студии завтра в четыре? Мы проведем небольшую репетицию, чтобы вы привыкли к камерам и прожекторам. Я никогда не делаю сценария, так что вам не придется ничего учить. - Она была уже у двери. - Не могу вам выразить, как это для меня важно! Я вам бесконечно признательна... Не провожайте, я знаю дорогу. До завтра, до четырех...
Дверь закрылась.
- Ну, Тони, - сказал я с отвращением, - ты шлюха, и больше ничего! Желаю тебе получить триппер!
Глава 13
На следующее утро я прибыл в комиссариат чуть позже десяти и поднялся в кабинет Мэрфи, врача. Увидев меня, он нахмурился:
- А, Уилер! Я слышал, вы собираетесь стать звездой вестерна для взрослых сегодня вечером, и сказал, что этого не может быть. У вас не хватит ума!
- Ужасно, что есть на свете комики, упустившие свое призвание! ответил я. - Но с лошадьми еще хуже. Всегда можно найти другого актера, но нужны годы, чтобы выдрессировать лошадь.
- Я не должен был дразнить вас, - сказал он. - Вы друг. Благодаря вам можно совершенно упразднить анатомирование. Никаких трупов, одни крошки!
- Вы никогда не думали управлять похоронным бюро?
Под вашим руководством бизнес расцветет!
- Не стоит труда, - возразил он. - Этим занимается мой брат. Я его лучший представитель.
- Поставщик, по-моему, правильнее.
Он закудахтал, как колдунья в 'Макбете'.
- Я хочу спросить именно по поводу этого трупа... - сказал я. Провели официальное опознание?
- Если вы знаете того, кто был в близких отношениях с левой большой берцовой костью и правой малой берцовой костью Джорджии Браун, чтобы опознать их, то приведите его ко мне. Я бы очень хотел с ним познакомиться.
- Я просто спрашиваю...
- Вы далеко пойдете, Уилер, - холодно сказал он. - Вы достаточно глупы, чтобы стать главным инспектором или шерифом графства.
- Когда это произойдет, здесь будет новый доктор, - ответил я, направляясь к двери. - Пользуйтесь, Мэр, пока не поздно!
Я вышел из его кабинета и пошел к капитану Парсонсу, ведущему службу розыска в интересах семей.
Увидев меня, Парсонс почесал лысый череп и улыбнулся:
- А, наш национальный герой! Чего вам тут надо?
- Я ищу блондинку.
- Разве они здесь бывают? Самая молоденькая девочка, которая была в моем кабинете, имела от роду сорок пять лет.
- Ерунда, - сказал я. - Нет ли в ваших списках пропавшей блондинки?
- У меня есть кто угодно, и мужского и женского рода, - ответил он. Это какой-то город-призрак, столько народу здесь пропадает. Кого вы, в сущности, ищете?
- Сам не знаю. Она должна быть блондинкой. От 25 до 35 лет. Исчезла, вероятно, недели две назад, может, чуть меньше.
- Сейчас я пущу механику в ход, - сказал он жизнерадостно и снял телефонную трубку.
Минут через десять нам принесли список. Мы начали с шести имен и уменьшили до двух.
- Эта, - сказал Парсонс, отметив карандашом имя, - Элла Скотт. Об ее исчезновении заявила мать. Она думает, что Элла сбежала в Сан-Диего с моряком. Похоже, эта девочка вечно убегает с моряками, но никогда не отсутствует столь долго. На этот раз, видимо, она поехала дальше.
- До Сан-Диего?
- Вполне возможно!
