Федор Ильич почувствовал стыд: правда, чем виноват Прошка Лебедев? Он тоже старался, старался изо всех сил, помогал в дороге.
Врач промолчал, отвернулся и направился к скале.
Много ли врач видел чудес на своем веку? Пожалуй, были чудеса исцеления, когда Федор Ильич чувствовал присутствие. Бога? Ангела? Святой Девы? Не важно. Не важно, во что верил больной. Он исцелялся и в тот момент врач Коец Федор Ильич тайком крестился и говорил «спасибо». Так было, когда со страшной раной в боку от железного прута на его руках едва не умер Прошка Лебедев, шаман, спасший охотника таким странным способом. Кто тогда стоял рядом с врачом? Предки шамана? Золотая Баба? Как знать, но поутру рана затянулась, и Прошка открыл глаза.
Чем ближе Федор Ильич подходил к темной громаде скалы, тем заметнее становилось сияние. Чудо? Кто ж его знает.
Зеленые и фиолетовые отблески вспыхивали над палатками и урасами. Оно было очень похоже на северное сияние, только меньших масштабов, и врач, зачарованный странным свечением, остановился.
– Что это? – спросил он Прошку.
– Ураса Бабы светься.
Федор Ильич взглянул на шамана, тот невозмутимо посмотрел на него.
Странное чувство, смесь растерянности и неловкости пришло к врачу. Он не верил, а чудо, оказывается, есть. Вот оно полыхает над городком, хотя солнечный свет приглушает, не давая разгореться в полную силу.
– Плехо дело, – сказал Прошка. – Баба, грят, давно не выходит. Слабый стал. Шаманы совсем сил не стал звать ее. У порога только олонхосуты. Олонхи говорят, зазывают Златую.
– У порога сидят? А войти пытались или это нельзя?
Шаман посмотрел на врача, да тот и сам понял, что ерунду сморозил. Войти в дом духа не так-то просто.
– Стены, грят, не пройти. Человека, грят, толкают назад.
Федор Ильич кашлянул, будто горло пересохло. Оказывается, боги тоже слабеют и болеют. И как дальше? Что греха таить: где-то в глубине души врач сам рассчитывал на встречу с Золотой, на ее помощь.
– Там разберемся, – пробормотал Федор Ильич.
Следом за ними увязался едва не весь городок. Любопытство? Нет. Надежда. Может, эти двое смогут докричаться до Золотой? Может, «дохтор» даст ей волшебное лекарство и исцелит богиню? Может, врач с шаманом потомки древних героев из олонхо, ведь сюжеты сказителей-олонхосутов порой так замысловаты?
Пятеро стариков сидели у костра на окраине городка. Один прочел речитатив, другой затянул песню. Первый рассказал о событиях, второй на два голоса поет диалог между героем и духом или божеством. Мистическое представление, таинственный спектакль…
Федор Ильич не понимал языка олонхосутов, да он и не прислушивался к словам сказания. Его привлекло иное. Как точно по смыслу подходило к этой штуке название – «иное».
В земле зияла дыра правильной круглой формы диаметром шагов эдак сорок-сорок пять. Подобные провалы встречались в тундре – выход огромного метанового пузыря или таянье вечной мерзлоты, подземного древнего озера. Но причиной образования этого провала, скорее всего, стало «иное» – играющий всполохами северного сияния объект, постоянно меняющий форму.
Федор Ильич украдкой оглянулся на толпу: люди стояли, завороженно глядя на ураса Золотой Бабы. Отблески света превратили лица больных в жуткие безжизненные маски с темными провалами ртов и стекляшками вместо глаз. Здоровые выглядели не лучше.
– Дем, – позвал врача Прошка.
Федор Ильич в нерешительности топтался на месте.
– Дем, – настаивал шаман. – Те можна. Ты со мной.
Их будто ждали – в круге у костра оставалось свободное место, как раз для двоих. Молодые парни, стоящие за спинами стариков, быстро расстелили шкуры для гостей и замерли, готовые выполнить любой приказ.
Федор Ильич не раз встречал олонхосутов, но этих видеть не доводилось. Темные, покрытые морщинами лица, жидкие бороденки белые, словно мох, и от того казалось, что эти люди отделились от темной громады скалы или были камнями у ее основания, а потом вдруг ожили. Федор Ильич чувствовал себя мальчишкой, который тайком пролез на собрание взрослых и попался.
– Они думают – ты поможешь, – вдруг сказал Прошка. – Они грят – у тебя способен.
– Способность, – машинально поправил врач.
Сказители смотрели на него с ожиданием.
– Они ничего не перепутали? Тут нужен инженер или… – Федор Ильич понятия не имел, какой спец нужен, чтобы разобраться в положении.
И вообще. Надо ли проникать в «иное»? Не проще ли докричаться до Золотой? Или лучше бежать со всех ног от опасной радиации, которую – возможно! – излучает объект?
– Я понятия не имею, – прошептал он.
