— Да, конечно.
— Надеюсь, это будет какой-нибудь благообразный старичок. Такой, к которому она ходила дома.
— Не обещаю.
— Лучше поищи такого. Мария очень требовательна.
В комнатах что-то упало и разбилось. Ссора возобновилась с новой силой. Сеньора Вальдес поморщилась:
— Делла, тебе лучше уйти. До завтра. Это — надолго. Я уж знаю. Она будет вопить еще несколько часов. Я тоже — возьму детей и пойду в сад. Энрике знает, как ее успокоить.
— Как скажешь, Пилар.
— Утром она будет тихая, как овечка. А психолога пригласи, я не против. Мне, наверное, тоже захочется излить душу… третью ночь подряд снится генерал Вальдес, и на сердце так тяжело, сил прямо нет…
Я попрощалась с ней и ушла. Прямо из машины позвонила Ашену:
— Джет, сеньора просит психолога.
— Ого!
— Теоретически к ней и к Марии.
— Отлично.
— Есть идея. Подписать на работу Лоренса Хикати.
— И чего? А, погоди! Лоренс Хикати? Это то страшилище с внешностью клоуна из романа ужасов?
— Он самый.
— А что… слушай, идея. Но ты учти, что лично у меня на него рычагов влияния никаких, могу попросить, но и только.
— Я сама могу попросить.
— Давай, — воодушевился Ашен. — Если согласится, скажи, чтоб мне позвонил, я его проинструктирую. Сама в подробности не вдавайся.
— Договорились.
Я тут же набрала код Хикати. Выслушала порцию приветствий, заверений, что работа продвигается, успехи уже заметные, еще несколько дней — и он будет уверен, что пациенты выздоровели, ну а там потребуется просто реабилитация, ничего сложного…
— Лоренс, — сказала я, уловив паузу, — есть проблема. Небольшая, но трудная. Очень трудная.
— И?
— Семья эльдорадских беженцев. Мать, сын, его жена и трое детей. Они нуждаются в психологической помощи.
— Гм, — удивился Хикати. — И что, нет никого, кроме меня? Делла, я чего-то не понимаю?
— Эта семья — беглого эльдорадского диктатора.
Хикати охнул, издал еще несколько выразительных междометий, причем только половина из них была цензурной, а приличных и вовсе — одно первое.
— Делла, а я слышал, диктатор вроде как не совсем посторонний применительно к теме нашей работы.
— Вот именно.
— Ну ясно, ясно… И вы думаете, мое участие желательно?
— Знаю.
— Хорошо. Берусь.
— Только придется ехать к ним.
— Дальше Глазго не поеду, даже не надейтесь.
— Они в Эдинбурге. Примерно в двадцати минутах пешком от вашего госпиталя.
— Вы хотели сказать — от тюремного? Впрочем, это не важно. Хорошо, что близко. И что от меня требуется? Наверное, их охраняют, допуск нужен…
— Позвоните Джету Ашену, он вас проинструктирует.
— Статс-секретарю? Делла, я с ним не так чтоб близко знаком. А если точней, то мы виделись два раза и знакомы шапочно.
— Он о вас наслышан. Ловите его личный код. Он ждет вашего звонка.
— Хорошо, если так. Да, хорошо. Я бы даже сказал, это интересно. Хорошо, сейчас же ему позвоню, у меня как раз есть четверть часа свободных…
По дороге в Пиблс я уснула в машине. Проснулась уже в поместье. Вышла из салона, поежилась, вдохнула прохладный сырой воздух.
Навстречу мне по садовой дорожке шел Скотт Маккинби с Огги на руках. Сын углядел меня, завопил, протягивая ручки. Я взяла его, прижала к себе. Маленький, теплый, тугой комочек жизни…
