Потому что я не знаю, что будет дальше. Не представляю.
— Потому что мой огонь тянется к твоему при малейшем сквознячке. Потому что, когда я рядом с тобой, я не могу сосредоточиться.
— Значит, будешь учиться еще и этому.
Ну вот и как с ним разговаривать?
— Ты же можешь назначить мне преподавателя из Академии.
— Могу, но не стану.
— Неужели это так принципиально? Я смогу заниматься в будние дни. Так будет даже удобнее.
— Обучать тебя буду я. Это не обсуждается.
М-да, кажется, насчет небезнадежности я поторопилась.
Очевидно, мой взгляд был чересчур говорящим, потому что Халлоран еще сильнее потемнел лицом.
— Я уже говорил, что у тебя очень сильная кровь. Не хочу, чтобы об этом стало известно.
— Ну разумеется. Сильная кровь у девочки из низов — это скандал.
Особенно очень сильная. Если где-то в Рагране мой папаша сейчас икает на важном совещании, так ему и надо.
Иртхан грозно прищурился.
— Это первое, что пришло тебе в голову?
А также второе, третье и четвертое.
— Я не хочу, чтобы об этом знали, потому что ты — моя женщина, Леона.
Я? Его? Кто?
Слегка обалдевшая от такой незамутненной наглости, я уже почти позволила увести себя на лестницу, когда ко мне внезапно и с фанфарами вернулся дар речи.
— А меня ты спросить не забыл? — поинтересовалась я, даже не стараясь унять язвительность в голосе.
— О чем?
Действительно, о чем?
— О том, хочу ли я быть твоей женщиной.
Напряглась, готовясь сражаться, но рука, поддерживающая меня за талию, не окаменела. А голос его звучал по-прежнему ровно и даже вкрадчиво.
— Я и так это знаю.
Ну обалдеть!
Понимая, что до кухни из меня не вырвется ничего цензурного, я предпочла помолчать. Только окинула взглядом «поле боя», когда мы шли через гостиную: пальто, сапог и остатки второго валялись тут и там. У раскрывшейся сумки был отъедена одна ручка, а с дивана на меня немигающим взглядом взирала Эрристарна Менгар Лоргхен Третья. Потомственная аристократка уже не помню в каком поколении, не озабоченная манерами от слова совсем. Я прикрыла глаза и мысленно застонала, понимая, что такими темпами лишусь всего, что не на мне. Хорошо, если не лишусь того, что на мне вместе с конечностями — как-то кровожадно виари облизнулась.
Ну ладно, пигалица белая, война — значит, война!
Только с хозяином твоим для начала разберусь.
— Эрри. А ну иди сюда.
Голос Халлорана прозвучал так, что виари прижала уши. Но все-таки спрыгнула и подошла.
— Ты что устроила?
Так директор школы мог разговаривать с отличницей, которая нарисовала карикатуру на учительницу и вывесила на самом видном месте. И да, отличница смотрела бы так же — со слезой в больших «невинных» глазах. Ошейника на ней не было, поэтому Халлоран не поленился прогуляться до сапога и сумки и выразительно на них указать. Он ни слова больше не сказал, но Эрри поджала хвост, ушла в угол и свернулась клубочком. При этом она так печально вздыхала, что мне даже воевать расхотелось.
Рэйнар с невозмутимым видом устроил пальто и пострадавшую сумку на диване, после чего вернулся ко мне.
— Пойдем.
Да, с хозяином Эрри куда сложнее: он накрывал на стол как ни в чем не бывало. Словно между нами только что не произошло весьма сомнительного разговора, закончившегося ничем. Негромко кашлянула, а когда Халлоран наконец соизволил на меня посмотреть, приподняла бровь.
— Леона, твой огонь все сказал за тебя.
— Мой огонь сказал только, что у меня от тебя сносит крышу. Это и правда так, но…
— Сочетание и слияние — разные вещи. Если огни сочетаются, это еще не значит, что они способны объединиться.
