Вот тут я искренне обрадовалась, что ничего не жую, потому что иначе подавилась бы точно. Таких тонкостей в материалах Рингисхарра не нашлось, ну или я читала невнимательно. Или одно самоуверенное драконище, не будем показывать пальцем, это только что сочинило. Очевидно, скепсис в моем взгляде отразился с лихвой, потому что Халлоран продолжил:
— Насколько ты знаешь, мы произошли от драконов. Изначально их магия очень капризна и своенравна, она не приемлет себе подобную. Именно поэтому у драконов одна пара на всю жизнь: если уж приняли магию друг друга, разорвать это невозможно.
Рука потянулась что-нибудь разбить, желательно о его голову. Но что-то подсказывало, что после этого он говорить не сможет. Или не захочет.
— Рэйнар, — вкрадчиво спросила я, — тебе не кажется, что об этом стоило рассказать мне до, а не после?
Он оперся ладонями о стол, сдвинув приборы, и подался ко мне. Лицом к лицу.
— У иртханов все иначе.
Спасибо, успокоил.
— Ты сказал, что сочетание и слияние огней — разные вещи, — напомнила я.
Как-то живенько захотелось восполнить пробел в этой области, и не на примере драконов.
— Верно. Если у нас сочетаются огни, это важно, но, если огни сливаются — что бывает крайне редко, — это признак, что иртханы готовы принять друг друга как пару. Особенно важную роль они приобретают в момент первой близости, поэтому к ней мы подходим с осторожностью. Если такое случится с девственниками, существует вероятность, что никто из них уже не признает другого.
Очаровательно. Но меня определенно радует, что мой момент «первой близости» остался в далеком прошлом.
— А если не первой?
— Все проходит немного спокойнее.
— Немного?!
Насколько немного? То есть теперь я на других мужчин все-таки смогу смотреть, но только одним глазом?
— Злишься? — неожиданно хрипло спросил он, скользнув пальцами по моей щеке.
Я отпрянула: слишком велико было искушение треснуть его чем-нибудь тяжелым. Например, керамической тарелкой, не уступающей по весу легкой гантельке.
— Злишься, — самодовольно заключил этот невыносимый иртхан. — Моя непокорная драконица.
— Размечтался!
Он прищурился.
— Я же говорю — непокорная. Тем приятнее будет тебя приручать.
И коснулся губами губ — так, что опомниться не успела, из меня сразу весь воздух выбило, а сердце ускорило бег. Приручить? Ах ты… Я мстительно цапнула его за губу, почувствовала вкус крови, услышала глухое рычание, перетекающее в мой выдох, и захлебнулась стоном. От рук по спине побежал жар, а от того, как он облизнулся, коснувшись свежей ранки кончиком языка, в глазах потемнело. В этом и правда было что-то звериное, в том, с какой силой меня к нему влекло. В том, как отчаянно он утверждал свою власть надо мной. Может статься, в иртханах гораздо больше от драконов, чем я всегда считала. Сейчас же только смотрела ему в лицо, пытаясь отдышаться.
— Сдаешься, Леона?
— И не подумаю! Не собираюсь я становиться женщиной драконища, который не признает личных границ.
— Личных границ?
— Личных. Границ.
Глаза Рэйнара опасно сверкнули, я успела только вывернуться из-под опоры его рук, когда телефон иртхана разразился оглушительной трелью. Не раз поражалась тому, как быстро меняется его лицо и взгляд, но сейчас это меня напугало. Холодная сосредоточенность, жесткость и металл в голосе. Металл, бьющийся о металл.
— Да. Пять минут. Вызови Приста. — Особенно страшно прозвучало последнее, когда он отвернулся, словно отгородившись от меня. — Ее нужно увезти так, чтобы никто не увидел. Сам знаешь, что здесь будет твориться.
Спустя миг ко мне повернулся уже совсем другой мужчина. Тот, что умело отдавал приказы, тот, кого я видела по визору. Но никак не тот, в чьих объятиях я сгорала от объединившего нас огня. Умом я понимала, что это один и тот же человек, но сплавить два образа воедино пока не получалось.
— Поступил сигнал со смотровых башен, — коротко сказал он.
И от того, как он это сказал, мое сердце ухнуло вниз.
— Налет?
— Пока неизвестно, драконы только вышли из-за гор.
— Но Лаувайс…
— С Лаувайс все в порядке. — Голос Рэйнара смягчился. — Здесь что-то другое, я разберусь. Мне нужно собраться и тебе тоже. Валентен отвезет