–?Одну минутку, моя госпожа, – отвечает доктор Блайт.
–?Вы сказали, что сроки должны быть точными, – говорит герцогиня.
–?Не волнуйтесь, никаких проблем, моя госпожа. – Я улавливаю скрытое возбуждение в его голосе; он оборачивается и улыбается мне теплой улыбкой, которая сразу же настораживает меня. Осторожно ступая, он подходит ко мне. – Не пугайся, – говорит он.
И только тогда я замечаю отливающие серебром стремена в изножье кушетки.
Иглу в его руке я замечаю слишком поздно.
Острое жало впивается мне в шею, и мир становится черным.
22
Я слышу слабый гул, напоминающий звук аркана.
Пытаюсь открыть глаза, но веки неподъемные. Язык опух, и глотать приходится с усилием.
–?Она просыпается, доктор.
Голос герцогини просачивается сквозь густой туман тьмы. Я чувствую, что в моей руке что-то сидит. Хочу пощупать, но не могу пошевелиться.
–?Не беспокойтесь, моя госпожа. Мы почти закончили.
Доктор Блайт. Медицинский кабинет. Игла. Стремена.
Сознание возвращается стремительно, и я заставляю себя поднять тяжелые веки. Сначала я ничего не могу различить кроме ярко-белого свечения. Но наконец мир обретает очертания.
Лучше бы я оставалась без сознания.
Мои руки привязаны ремнями, ремень тянется и по плечам. В сгибе локтя торчит внутривенная игла. Ноги полусогнуты и широко расставлены, жесткая белая простыня накинута на колени, словно шатер.
Легкие как будто сдавлены, и я никак не могу отдышаться.
Лицо герцогини встает надо мной.
–?Успокойся, – говорит она, вытирая мой лоб влажной салфеткой. – Иначе тебе будет трудно дышать.
Мне не хватает воздуха. Сердце отчаянно бьется, слишком быстро, слишком быстро.
–?Что… происходит? – вырывается у меня хрипом.
–?Дыши глубже, – доносится из-за белой простыни голос доктора Блайта. – Расслабься. С тобой все в порядке.
–?Я не… я не… чувствую ног… – Я задыхаюсь, перед глазами появляются белые вспышки. Сердце вот-вот взорвется.
–?Моя госпожа, слева от вас кислородная маска. Не могли бы вы приложить ее к носу и рту?
Что-то твердое и пластмассовое ложится на мое лицо, и я вдыхаю удивительно чистый, свежий воздух. Сердцебиение замедляется.
–?Вот видишь? Все хорошо. – Герцогиня снова промокает мой лоб салфеткой. – Ты проснулась слишком рано, – говорит она, как будто это моя вина.
–?Все готово, – говорит доктор Блайт, выныривая из-за простыни и снимая с лица светло-голубую хирургическую маску. Я съеживаюсь от щелчка латекса, когда он стягивает с себя перчатки. – Все прошло просто замечательно, моя госпожа.
–?Отлично, – резко бросает герцогиня. – Мне пора заняться вечеринкой по случаю помолвки.
Я слышу, как открываются и закрываются двери лифта. Доктор осторожно высвобождает из стремян мои ноги, и они безвольно свисают с кушетки.
–?Я дал тебе мягкое успокоительное, – говорит он, прижимая пальцы к моему запястью, чтобы проверить пульс. – Его эффект уже проходит. – Он берет маленький фонарик и светит мне в глаза, затем делает какие-то пометки на экране. – Думаю, это нам больше не понадобится, – говорит он, расстегивая ремни на моих руках и плечах. Я пытаюсь сесть, но комната наклоняется, и меня сбивает волной головокружения.
–?Ляг обратно, Вайолет, – говорит доктор Блайт. У меня нет выбора. Я смотрю на ровный белый потолок и жду, пока утихнет головокружение. В локтевом сгибе ощущается слабое жжение, когда доктор вынимает внутривенную иглу. – Тебе еще нужна кислородная маска?
Мотаю головой. Я хочу выбраться отсюда. Слезы закипают в моих глазах. Доктор Блайт снимает маску. Я чувствую покалывание в пальцах ног, будто утыканных булавками и иголками. Я хочу знать, что это было, но вопрос стоит комом в горле. Я не хочу слышать ответ. Доктор Блайт сидит напротив, смотрит на меня, ждет.
Покалывание поднимается выше, к икрам и бедрам. Головокружение исчезает. Очень медленно я опускаюсь обратно на кровать, вытягиваясь в струну. Тело как мертвый груз, движения неуклюжие.
