Она отставила бокал. Он отставил свой. После чего они подвергли дорогущий диван дальнейшему поруганию.
Потом они обнаженные лежали в объятиях друг друга, и Роберт сказал:
– К вопросу о детях…
Анника постаралась не напрягаться и ничем не выдать, что тема приводит ее в ужас. Она только кивнула и переспросила: «Так что?»
– Мне неизвестно, какую позицию ты занимаешь в отношении деторождения.
Несмотря на свербящий в груди страх, Анника невольно улыбнулась тому, как официально выразился Роберт, обсуждая столь интимную тему. Она вернула ему его же вопрос в тех же выражениях: «А какова твоя позиция?»
– Я полагаю… – начал Роберт, и Анника затаила дыхание, – Полагаю, что этому придается несколько преувеличенное значение.
Анника медленно выдохнула: «Ты уверен?»
– Да. Я уверен. Абсолютно уверен. Как насчет тебя?
Определенно Роберт не стремился обзаводиться наследником, так что Анника недолго думая решила выложить ему правду: она все равно не может иметь детей.
Роберт принял новость несколько неожиданно: он просиял, как будто на лицо вдруг упал солнечный луч, потом привлек ее к себе и шепнул: «Это прекрасно. Просто отлично. В таком случае мы можем… делать что хотим, без…»
Он нахмурился, явно удивленный собственным внезапным ребячеством.
Анника прыснула. Они целовались и прижимались друг к другу, но прежде чем отпустить тормоза, Роберт посерьезнел:
– Еще одно. Мы переезжаем. В Дюрсхольм.
– Ладно, – отозвалась Анника, – я не против. Чудесное место.
– Да, – подтвердил Роберт. – Да. Но только…
– Что? Боишься, что он слишком велик для нас двоих?
– Нет, – сказал Роберт. – Дело в том, что Эрик тоже будет жить там.
Он обрисовал Аннике ситуацию. Во время ее коротких визитов в Дюрсхольм она очень мало что успела увидеть, не считая дороги и нескольких комнат в доме. На самом же деле имение просто огромно: большой сад с разнообразными деревьями и кустарниками, озерцо, где разводили специально завезенных карпов, конюшня с шестью лошадьми и примыкающий к ней паддок. Если бы Аннику интересовали рысистые бега, клички двух жеребцов непременно показались бы ей знакомыми: они были чрезвычайно популярны и востребованы как производители.
Ответственность за все это лежала на Эрике, который также решал и другие, мелкие задачи по хозяйству.
– Он что же, мастер на все руки? – удивилась Анника.
– Хм, в каком-то смысле, – ответил Роберт, отводя глаза. – Он много чего делает. А кроме него, есть еще повариха и уборщица. Но они приходящие, в имении не живут.
– А Эрик живет?
– Да.
– А где именно он живет? У него свой дом?
– Нет, он живет в основном доме. У него своя комната.
В жизни Анники, конечно, был период, когда ей очень хотелось иметь прислугу. Сейчас, когда фантазии становились реальностью, оказалось, что это не приводит ее в восторг. Мысль о том, что кто-то чужой постоянно будет находиться рядом, спать в том же доме и может появиться в любой момент… Да еще тот факт, что этим человеком будет Эрик… нет, ей это совсем не нравилось.
– А нельзя устроить по-другому? – спросила она. – Я хочу сказать, если имение такое большое, наверняка же можно…
Анника осеклась, когда Роберт помотал головой. Он нежно взял ее лицо в свои ладони, и Анника услышала, как дрожит его голос, когда он заговорил:
– Нет. Мы ничего не можем изменить. Все должно быть именно так.
Последние слова прозвучали до того решительно и серьезно, что так и остались висеть в воздухе между ними, и больше они не сказали ничего, а молча снова легли на диван, рассеянно лаская друг друга. Украдкой посмотрев на мужа, Аника заметила, как изменилось выражение его лица: казалось, он вот-вот заплачет. Она не понимала этого. Правда, не понимала.
– Интересно, – заговорила она. – это имеет какое-то отношение к тому, о чем хотел поговорить с тобой отец? На нашей свадьбе?
Роберт отвернулся.
– Да, – сказал он, – можно сказать, что имеет.
Через несколько дней они начали паковать вещи. Одних книг Роберта набралось на пятьдесят коробок. Транспортная фирма вывезла мебель и бытовую технику. Кое-что отправилось на склад, кое-что – в Дюрхольм. Анника и Роберт поехали следом, чтобы проследить за разгрузкой, а потом приступили к знакомству с уголком земли, который отныне принадлежал им.
