– Пусть выходят по одному, – сказал капитан. Его сердце бешено колотилось, все тело переполнял адреналин. – Сейчас мы их перебьем!
Петтигрю торжествующе заулюлюкал, поняв, что Бракетт прав. Вчетвером они выстроились в ряд поперек коридора и расстреляли целую кучу чужих, появлявшихся в проеме по одному. Ядовитая кровь заливала пол, проев то тут то там множество дыр.
Когда все закончилось, эхо выстрелов еще долго раздавалось у Бракетта в ушах. Какое-то время он безмолвно смотрел на следы бойни – раздробленные панцири, конечности и хвосты, – и лишь потом снова двинулся вперед.
– Осторожно, капитан! – крикнул Петтигрю, но Бракетт знал, что все твари уже были мертвы – иначе до сих пор бы выскакивали в проем, повинуясь своей потребности уничтожать все, что видели. Казалось, это было заложено в них на генетическом уровне.
Осторожно переступив разъеденный кислотой пол и останки чужих, Бракетт проскользнул в оперцентр. Сделав глубокий вдох, он осмотрел лежащие там тела, после чего стал ходить между ними, проверяя пульс, подмечая, какие были явно мертвы, а какие предназначались чужими для размещения яиц и все еще могли дышать.
Те, кто остались живы, были окутаны коконом и лежали без сознания.
– Что будем с ними делать, капитан? – спросила Джулиса Парис, когда вошла и комнату и стала следовать его примеру, ища выживших. От зловония крови и смерти Бракетт то и дело морщился. У него болела голова. Он не отвечал, потому что знал: они видели этих людей по-разному. Если Парис находила здесь друзей и знакомых, то Бракетт замечал в основном незнакомцев. На самом деле он искал всего троих.
Энн. Ньют. Тим.
– Были и другие пришельцы, – продолжала Парис. – И будут еще. Но как мы освободим этих людей до того, как…
– Мы их не будем освобождать, – вмешалась Юсеф, заходя в комнату следом. В своем шлеме она казалась девочкой, которая играла, воображая себя солдатом. Но мрачный блеск в ее глазах не позволял обмануться. – Это благородная мысль, лейтенант, но, как мы знаем, на корабле есть места всего для пяти-шести пассажиров.
– Место мы найдем, – сказала лейтенант Парис.
– А кого оставим вместо них? – спросила Юсеф. – Меня? Капрала Петтигрю?
Бракетт перестал их слушать.
Он остановился перед знакомым телом. Узнал по одежде и волосам. От лица осталось не так много, чтобы можно было ее опознать, но он знал точно и кровь застыла у него в жилах, а где-то глубоко внутри разверзлась огромная рана.
– Прости меня, – прошептал он, опустив голову.
Он сел перед ней на колени, положив рядом винтовку, и закрыл лицо руками, словно это помогло бы ему сдержать скорбь внутри. В голове у него все еще стоял образ той девушки, какой она была, когда они впервые встретились. Его тело помнило, как она к нему прикасалась. Сердце помнило боль, которую он ощутил, когда ему пришлось порвать отношения с ней, чтобы поступить на службу в морскую пехоту, а потом когда испытал сожаление, узнав о ее намерении выйти замуж за Расса.
«Лучше бы меня здесь не было, – подумал он. – Лучше бы я больше никогда тебя не видел».
Петтигрю оставался в коридоре, где охранял вход, но сейчас просунул голову в проем.
– Давайте-ка быстрее, – поторопил он. – Я там что-то услышал. Там, откуда мы пришли.
Юсеф подошла к Бракетту, посмотрела на труп Энн Джорден.
– Мне жаль, капитан, – сказала она, – но мы не можем оставаться. Если не доберемся до корабля, мы все погибнем.
Бракетт медленно кивнул. Проморгавшись, словно прогоняя остатки сна, он оглядел тела убитых и обездвиженных, многие из которых были так же неузнаваемы, как Энн. Затем застыл на мгновение, тряхнул головой и поднялся на ноги. В шести футах от матери лежало тело Тима Джордена, в руке у него был небольшой пистолет.
– Ньют? – сказал Бракетт, оглядываясь по сторонам. – Кто-нибудь видит Ньют?
– Твою мать, смотрите! – воскликнула лейтенант Парис, наткнувшись на маленькое окутанное коконом тельце.
Бракетта охватила надежда, в голове возник образ девочки. Он поспешил к Парис и принялся за дело – вдвоем они стали срывать с ее тела затвердевшую слизь, пока Юсеф стояла у двери, а Петтигрю наблюдал за коридором.
Когда они отломили кусок, скрывавший глаза, надежда, теплившаяся внутри Бракетта, рухнула.
– Простите, – тихо промолвила Парис. – Это не она.
Бракетт кивнул.
– А кто она, эта девочка? Вы ее знаете?
– Ее зовут Луиза. Она подруга Ньют.
Юсеф указала на дальнюю сторону помещения, где лежали другие тела, окровавленные и переломанные.
– Скорее всего, она там.
– Ищите, – приказал Бракетт. – Пожалуйста, вы обе, мне нужно подтверждение, того или другого.
