Закопайте Эльминстера поглубже

Даундаггер жестоко ухмыльнулся. Какое доверие, в самом деле. Эта печать могла предназначаться лишь для защиты от его, Даундаггера, заклинаний.

Так что заклинания он использовать не стал и произнёс вслед Хелдету:

— Идиот. Ты мог бы стать богачом.

Затем Даундаггер огляделся кругом, никого не заметил, и отправился туда, где исчезли остальные наёмники.

— Что ж, пойдём сообщать хорошие новости.

Он оглянулся в последний раз, прежде чем повернуть за угол, но так и не увидел испачканного, хлюпающего человека, который тихо вылез с дальней стороны фургона с дерьмом, чтобы тихонько прокрасться следом за ним, оставляя слизистый след.

Он что–то унюхал, но в конце концов, там же был фургон.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ УБИЙСТВО ЛОРДА ХЕЛДЕРСТОУНА

С тех пор, как его тело в прошлый раз способно было по–настоящему бегать, прыгать и мчаться как ветер, прошли годы, а быстрый бег, казалось, заглушал непреодолимую вонь ночных горшков, так что Эльминстер бежал.

Если он попробует проследить за Даундаггером — беспринципным местным магом по найму, которого пару раз встречал в портовых тавернах ещё в то время, когда изображал Элгорна Ролигана — то следует признать, что подкрасться к жертве получится лишь в том случае, если Даундаггер почти полностью утратит чувство обоняния. Но если Эльминстер нырнёт в параллельный переулок и опередит мага, тот по крайней мере не заметит его, оглядываясь.

Эл бежал, пока в лёгких не закончился воздух, затем свернул на боковую улочку, чтобы оказаться впереди Даундаггера. Тот действительно оглянулся, а потом повернул на улицу, где находился закрытый двор с повозками.

Маг издал низкий свист, и из тени между повозками и фургонами быстро возникли пятеро воинов в одинаковых сюрко, обступив Даундаггера. Маг с видом высокомерного дворянина двинулся дальше, и воины одновременно построились кольцом вокруг него, маршируя, как телохранители.

Они направлялись к лучшим улицам, где стояли огороженные стенами особняки покрупнее, но сейчас находились в квартале того сорта, где селились зажиточные купцы и те дворяне, что не обладали достаточным богатством, чтобы, скажем, по мимолётной прихоти купить деревню.

Так что Эльминстер нырнул в первую оказавшуюся поблизости клумбу — так случилось, что она принадлежала лорду Релгадрару Лоруну — чтобы хорошо покататься на ней, избавившись от части дерьма и покрыв себя запахом свежераздавленных цветов. В конце цветочных грядок находился фонтан, и Эл с радостью скользнул в неглубокий бассейн вокруг него, чтобы ополоснуться, затем поспешил следом за процессией Даундаггера.

Две улицы спустя, у дверей «Трёх Ворон», знакомого Эльминстеру клуба для благородных, телохранители растворились. Небольшое, тихое заведение из камня, в котором часто вели короткие и приватные разговоры, в настоящее время — средоточие власти дворянской партии, возглавляемой лордом Донтингхорном.

Морлигул Даундаггер вошёл внутрь таким с величественным видом, какой не устыдил бы любого высокорожденного патриарха, и Эльминстер дал ему два вздоха, чтобы заказать напиток и отойти от двери, прежде чем отправился следом.

Когда стражи у входа плавно преградили путь мокрому и потрёпанному незнакомцу, Эл, не останавливаясь, пробормотал: «Срочное послание лорду Донтингхорну», и стражники без всяких эмоций снова освободили проход.

Внутри «Воронов» было даже тише обычного. Многие столики пустовали, но закрытые занавески на входе в приватные кабинеты вдоль задней стены сказали ему, что каждый кабинет занят.

Даундаггер как раз скользил к одному из таких входов — к одному из нескольких, у которых стояло по двое равнодушных телохранителей.

— Здравствуйте, Рорн, Брабрас, — поприветствовал телохранителей по имени Даундаггер, скользнув между ними и нырнув за занавес.

Эльминстер быстро уселся за столик спиной к кабинету и пробормотал заклинание для подслушивания.

Оно растворилось почти сразу же, развеянное более сильной охранной магией, но Эл успел услышать, как мужской голос произносит:

— А, Даундаггер! Как всё прошло?

Рядом с Эльминстером возник невозмутимый официант.

— Чего желаете?

— Огненное вино, один графин, — отозвался Эл. — Обязательно выдержанное, не последнего сезона и не, — его передёрнуло, — свежее.

Подавальщик кивнул и скользнул прочь, очевидно посчитав Эльминстера эксцентричным лордом, а не простолюдином, которого следовало бы выкинуть из клуба.