— О, — кивнул Арклет, добравшись до сути позднее девушки. Он быстро взглянул на Рун и добавил: — Эм, нет. Не этой ночью. Не… здесь, под деревьями.
Шторм кивнула и ушла, почти беззвучно шагнув в непроницаемый мрак на краю поляны.
Арклет проследил за ней взглядом и был удивлён, как быстро потерял её из виду между деревьями. Ему показалось, что он увидел движение… но нет, он уже не мог сказать точно, где она находится.
Неожиданно его разглядывание было прервано лицом Амарун, появившемся прямо перед ним — нос к носу.
— Ты мог бы меня поцеловать, — прошептала она, предлагая свои губы. — Лорд Делькасл.
— Ну конечно, — легкомысленно произнёс он. — Куда делись мои манеры?
Мэншун откинулся на спинку стула, сжимая в руке кубок с лучшим вином лорда Релгадрара Лоруна, и бросил взгляд на свою марионетку.
Лорун сидел за столом напротив, глядя мимо него, бесчувственный и неподвижный из–за хватки Мэншуна на своём сознании.
Его разум был местом тёмным и удивительным. Лорун был таким же, как Краунруд, и даже хуже. Лорд принимал участие в полудюжине интриг против Короны и знал о втрое большем числе. Большая их часть была неловкими, мертворожденными попытками мелких тайных измен, скорее гневные разговоры в задних комнатах и небольшие обманы королевских инспекторов, чем источники настоящего вреда. Но некоторые зашли так далеко, что включали в себя конкретные планы захвата крепостей и мостов и убийства, как только с ненавистными боевыми магами будет покончено.
Это ни капли не удивило Мэншуна. Если бы не волшебники, шпионящие для Драконьего Трона и швыряющие заклятья при любом намёке на измену, эта земля уже давно утонула бы в крови гражданской войны — и не раз.
Удивляло другое — до такой степени, что он налил себе второй бокал вина и провёл куда больше времени, чем намеревался изначально, перебирая мысли Лоруна и выискивая дополнительную информацию. Лорун обладал немалыми познаниями о большей части спонсируемых Сембией заговоров в Сюзейле.
Люди считают, что разум содержит воспоминания, как гигантская учётная книга: упорядоченные предложения, которые остаются в одном месте и к которым легко обращаться снова и снова. Люди глупы.
Даже простейший разум хранит воспоминания в виде образов — увядающих, пересекающихся, беспорядочно сливающихся образов, которые скользят в бесконечных перестановках, цепляясь за привычные связи, но легко перемещающиеся со всеми своими звеньями куда угодно в кипящем тумане.
Человека — и даже умелого архимага–вампира — это легко могло свести с ума.
Мэншун ухмыльнулся. Ещё
Он был благодарен, что больше не придётся иметь дело с этой конкретной старой угрозой, и можно не принимать во внимание взгляды старого дурака.
Что же до этих сембийских интриг…
Мэншун не был кормирцем, и его познания о сюзейльских улицах исходили от относительно немногочисленных горожан, сознание которых он разграбил. И хотя некоторым из них было известно многое, имя «Андрант Гларврет» раньше ему слышать не доводилось.
Судя по всему, Гларврет был успешным состоявшимся торговцем, занимающимся импортом кузнечных изделий и витражей. «Уважаемым» в глазах города купцом, который снабжает товаром чужие лавки вместо того, чтобы открыть собственную. Родившийся в Сюзейле и достаточно разбогатевший, он входил в растущее число успешных граждан, которые желали стать дворянами, но пока не получили титул. И за их сытыми улыбками гнили неудовлетворённые амбиции.
По крайней мере, за улыбкой Гларврета. Этого было достаточно, чтобы он дважды отверг Лоруна, вместо того, чтобы принять его дружбу и союзничество в определённых заговорах против Короны. Гларврет хотел заполучить титул самостоятельно, не получая помощи от любого из кормирских дворян.
Как давно узнали шпионы Лоруна, предполагаемая дорога к знатности импортёра лежала через Сембию. Гларврет возглавлял самый сильный заговор из пользующихся поддержкой Сембии, целью которого было свергнуть или подчинить Драконий Трон, и собрал внушительную армию, скрывающуюся в самом сердце Сюзейла.
Потягивая вино со всевозрастающим удивлением, Мэншун начал выуживать любые сведенья о Андранте Гларврете из раздражённого беспокойного разума лорда Лоруна.
Лорун продолжал глядеть прямо перед собой. На его застывших глазных яблоках начала оседать пыль.
Мэншун обнаружил, что забытый в его руке кубок опустел, и начал подниматься.
Затем он сел обратно и заставил своего новоприобретённого слугу достать для него графин. Куда приятнее было заставлять спотыкающегося Лоруна делать всю работу.
Хотя прислуга из него была так себе.
Да, прислуга. «Раб» — такое мерзкое слово…
