ноги в не слишком пригодной для путешествий обуви.
— Вставай, — позвал Дже Хён. — Перейдем на ту сторону горы. Там нет дождя. Вставай!
Я помотала головой, хотя знала, что он меня не видит.
— Вставай! — уже ближе приказал дракон.
Глубоко вздохнув, я перекатилась с живота на спину и села, задрав голову и подставив лицо усилившемуся дождю. Холодные капли бодро забарабанили по носу и щекам, запутались в бровях и ресницах, приводя в порядок мысли.
— Я жду, — с угрозой произнес Дже Хён, и я все же поднялась и вышла на тропу, сознательно не глядя на него, а он недовольно сверлил меня темными, почти черными глазами.
— Скользко, — будто оправдываясь, промямлила я. — И еще чувство такое…
— Какое? — фыркнул Дже Хён, развернулся и пошел дальше.
— Словно за мной кто-то наблюдает… — нехотя призналась я. — Звери, что ли? Или… духи?
— Почему «или»? — удивился дракон. — Именно духи и наблюдают.
Опешив от того, с какой обыденностью он это заявил, я уточнила:
— Так за нами правда наблюдают?
— В дождь мульквисан могут покинуть свои прибежища в морях, озерах… — пожал плечами Дже Хён, выбирая, куда поставить ногу. Я не видела никакой дороги: камни и камни, но дракон уверенно шагал вперед, каким-то чудом отыскивая среди скал и провалов удачные, ровные и достаточно широкие для лошадей участки.
— Мульквисан? — переспросила я, надеясь услышать объяснение.
— …реках, болотах и даже колодцах, — не слушая меня, перечислил он. — Неудивительно, что они сейчас здесь…
— Кто такие мульквисан? — задала я свой вопрос.
— Духи воды, конечно! — как само собой разумеющийся факт произнес Дже Хён. — По легенде, мы, Ган Ён, потомки западного белого дракона Пэннёна, покровителя осени.
— Кого? — переспросила я вновь.
Мало того что я и так чувствую себя глупой и необразованной, так теперь еще сбылась моя мысленная мольба, и Дже Хён взялся мне рассказывать легенды.
— Одного из пяти ёнванов, — спокойно и терпеливо объяснил он, — пяти драконов, которые управляют подводным царством.
— Пять драконов? — как болванчик пискнула я. — И у каждого свой клан потомков?
Дже Хён расхохотался и ответил:
— Насколько я знаю, нет. Совсем не обязательно, чтобы у каждого мифического существа было воплощение в мире людей. Я не встречал ни одного потомка стража востока Чхоннена, как и не видел людей, что носили бы на себе отпечаток черной лапы Хыннена. Это не значит, что их нет, но никому из Ган Ён не доводилось с ними сталкиваться.
— А с кем доводилось? — задала я логичный вопрос.
— Оглянись, — Дже Хён повел рукой, — вокруг нас лежит мир, полный странного и загадочного. И мы часть этого мира. Есть магия, о которой известно другим и которую мы можем показывать всем, но есть и скрытая часть, о какой людям знать не стоит.
Вместо того чтобы разглядывать скалы и деревья, я, как завороженная, смотрела на дракона и внимательно слушала его слова. Говоря о волшебном, о мире духов, он будто весь преобразился, даже глаза засветились, а на губах расцвела мимолетная улыбка. Даже отмечая, как учащается ритм сердца, я не отвела взгляда.
— У людей много легенд, но они лишь частично отражают действительность, — продолжил рассказывать Хён, шагая медленнее. — В каждом камне, в каждом дереве может жить дух. Так считают люди. А мы знаем, что так оно и есть. Как и существуют звери-покровители, а столбы-защитники и правда охраняют деревни от злых духов.
— Но почему сейчас я все это вижу? — Удержать вопросы уже было невозможно. — Раньше такого не происходило!
— А ты смотрела? — хмыкнул Дже Хён.
Дождь все усиливался, я набросила покрывало на голову, дрожа от холода. Дракон же шагал так спокойно, словно выбрался на прогулку в ясную погоду.
Прав он, я никогда не задумывалась над тем, чтобы смотреть по сторонам. Не только смотреть, но и приглядываться. Теперь, когда я столкнулась не просто с магией, которую использовали люди — волшебные символы, знаки и заговоренные предметы, — но и с ожившими легендами, то видела куда больше.
Шевельнулся ли слева валун или едва заметно задрожал воздух рядом с ним?
Потянулось ли тонкими веточками навстречу дождю дерево или это ветер колыхнул их?
