Этот румяный кендар прервал их, умоляя, чтобы она, не он, вспомнила его имя. Какое ей до этого дело?
Нет, стрела улетела, решение принято[31], к чему бы это ни привело.
Они без всяких происшествий достигли резиденции Яран и поднялись на третий этаж в помещения матроны.
По её приглашению, Торисен вошёл в покои и резко остановился, ослеплённый потоком света из западных окон.
Ниже, внешний двор уже лежал в сумерках, но здесь, наверху, день ещё только угасал.
— Сделайте шаг вправо, мой лорд.
Когда он последовал совету, громада старого замка милосердно закрыла собой заходящее солнце и к нему вернулось зрение. Матрона Яран поднялась из-за своего письменного стола рядом с окном, чтобы поздороваться с ним. Линзы, вшитые в её маску, вспыхнули огнём, когда она возвращала его приветствие, но голос был прохладным и слегка весёлым.
— Да пребудет в ваших залах честь, мой лорд. Вы человек, которого трудно найти. Мои сёстры матроны очень резко жаловались на это.
Она вернулась на своё место, разметав свою широкую юбку вокруг ножек стула, и подняла ручку. Торисен отметил, что та натерла постоянную бороздку на её указательном пальце и что её руки были усеяны пятнышками чернил. Он аккуратно переложил груду манускриптов на пол и, как птица на насест, уселся на край окна.
— Что вы пишете, моя леди? — спросил он, когда она окунула перо и продолжила свой плавный округлый почерк на листе перед собой.
— То, что вы выгладите утомлённым, но всё же гораздо лучше, чем во время нашей последней встречи.
С трудом можно было вспомнить, что это было только шесть дней назад. Столь многое случилось. — Ещё раз спасибо, матрона, что сказали, где мне найти сестру. Без вас я, возможно, не знал бы этого до сих пор.
Она слегка улыбнулась. — О, я думаю Леди Джеймс всегда, в конце концов, себя обнаружит. Легче скрыть землетрясение, чем её. Я так же пишу, что вы похоже благоприобрели новое… ээ… домашнее животное? Боже мой. Никто не знает точно, как следует относиться к волверу.
Она задумчиво посмотрела на щенка, а потом протянула к ней руку. Торисен затаил дыхание. Щенок прокралась вперёд, коснулась кончиков пальцев матроны своим холодным носом и немедленно отступила.
— Хорошо, — сказала Тришен. — Подойдёт для начала. Мои приветствия и тебе, малышка. И всё-таки, как странно. Вы привязали её к себе, мой лорд?
— Нет!
— А если, да, вы бы узнали?
— Я… не уверен. Я думаю, да.
— Ага. — Торисену захотелось, чтобы он мог видеть глаза Яран более ясно. Они были закрыты стеклом и отражали закатное небо, поэтому по ним невозможно было догадаться о её мыслях. — Вы поздно пришли в силу, мой лорд. Мы, летописцы, до сих пор размышляем, как хорошо вы понимаете её.
— Вы и это записали? — Спросил Торисен, наблюдая за движениями пера. Он сказал это более резко, чем намеревался.
Она, верно, прочитала его мысли; и несомненно заметила его тон. — Мой лорд, когда вы заняли место вашего отца, вы приняли на себя ответственность за своих людей и, следовательно, открыли для них б
Торисен расслабился с кривым смешком. — Ваши сёстры матроны крепко меня прижали, хотя нет, — добавил он, подумав о куче навоза, — не до последней крайности. Пока.
— Я думаю, что тебя преследуют только Ардет, Даниор и Коман. Йолиндра из Эдирр тоже может попробовать свою руку, но только чтобы подразнить Каридию. К счастью, матроны Каинрон, Рандир и Брендан в настоящий момент отсутствуют в своих резиденциях в Готрегоре, хотя вы можете получить хорошенький приветик и от них.
— Я уже получил от Брендан, но не о своей сестре. Брант хочет закончить переговоры о моей кузине Эрулан, но я ничего не понимаю. Эрулан уже давно умерла.
Тришен отложила перо. — Тридцать четыре года тому назад, мой лорд, вместе со всеми другими леди вашего дома, кроме бедной Тьери. Лорд Брендан хочет посмертное знамя Эрулан. Перед резнёй он обсуждал с вашим отцом её бессрочный контракт.
— Да, за громадную сумму денег, которая ещё не выплачена, но теперь отец мёртв, как и она. — Он поморщился и потёр висок.
— Вам не здоровится, мой лорд?
