заточения бога хаоса или вручение «Грэмми».
– Неплохо, неплохо, – кивнула я. – Но вы же вроде собирались экономить магию?
– Чтобы ускорить рост волос, ее требуется мизерное количество, – ответил Амоз.
– К тому же, – подхватил Астен, – мы сбережем силы, если отправимся к месту церемонии как простые смертные.
– К пирамидам?
Братья обменялись удивленными взглядами, и я махнула рукой.
– Амон рассказал.
– О, – ответили они в голос.
После этого в комнате повисла неловкая пауза.
– Ты готова, Лилия? – спросил Амоз.
– Да.
– Тебе стоило бы отдохнуть получше, – заметил он, опускаясь возле меня на колени.
Я беспомощно пожала плечами, и Астен, тоже присев рядом, одарил меня легкой улыбкой.
– Не волнуйся. Амоз – искусный лекарь. Если кто-то и может вернуть Амона, так только он.
Я кивнула и вложила руку в медвежью ладонь Амоза.
– Передай столько энергии, сколько сможешь, брат, – велел тот Астену. Затем он закрыл глаза, положил свободную руку на лоб Амона и принялся напевать по-египетски.
Я судорожно втянула воздух, когда у меня под кожей заплясали серебристые искры. Постепенно свет окреп, перетек по предплечью в пальцы и оттуда перескочил к Амозу. Совершив такое же путешествие по его телу, свет выплеснулся на лоб Амону, ненадолго задержался там мерцающим озерцом – и наконец впитался в кожу.
Грудь Амона поднялась, и я услышала глубокий вздох. Но у меня не было времени на радость: руки затряслись, и я поняла, что не могу сглотнуть. Я без сил повалилась на плечо Амозу. Астен стоял над Амоном с другой стороны. Глаза звездного бога были закрыты, а руки вытянуты ладонями вверх. Не прошло и пары секунд, как из кончиков его пальцев заструился белый туман. Сгустившись, он разделился на два потока, и один из них потек ко мне, а другой ударил Амоза прямо в грудь. Я непроизвольно вдохнула дым – и вдруг поняла, что знаю братьев так хорошо, как и мечтать не смела.
Образовавшийся между нами треугольник посвятил меня в самые сокровенные их желания. Астен страстно хотел отправиться в путешествие и как следует изучить мир, так сильно переменившийся за время его сна. Амозу не терпелось смастерить что-нибудь руками, а еще… Да, в глубине души он еще хотел семью. Затем я почувствовала в нашем кругу четвертую душу, которую не смогла бы не узнать.
Я уловила радость, с которой он ощутил присутствие братьев. Однако она немедленно померкла, стоило ему заметить меня.
«Лилия?.. – услышала я в голове голос Амона. – Нет! Зачем вы ее втянули? Это скрепит связь!»
«Связь и так нерушима», – ответил Амоз.
«Нет! Я этого не допущу!»
Я почувствовала, как борется Амон с братьями – не желая их помощи, но отчаянно нуждаясь в ней. Его гнев и тоска заставили меня сжаться. Неужели я ему так отвратительна? Теперь стало ясно, что Амон не снизойдет до меня, даже если от этого будет зависеть его жизнь.
– Он противится передаче, – словно сквозь ватную стену, донесся до меня голос Амоза.
– Тогда ему не хватит сил завершить церемонию, – предупредил Астен.
Мою вечную сущность рывком втянуло в тело, и я растерянно заморгала. Туман, соединявший меня, Астена и Амоза, рассеялся. Оба брата выглядели так, будто только что пробежали марафон.
– Что случилось?
– Он отказался забирать у тебя силы.
– Почему?!
Из глаз хлынули слезы. Я была истощена, избита, выпита досуха – и больше не заботилась о том, что подумают обо мне окружающие.
– Ну почему он такой упрямый? – закричала я. – Неужели он так меня презирает, что готов подвергнуть опасности весь мир?!
– Он тебя… не презирает, – ответил Астен с запинкой.
– Слушайте, – сердито сказала я, вытирая слезы. – Не надо его защищать. Он большой мальчик и сам отвечает за свои решения.
Я попыталась подняться на ноги, но обнаружила, что они мне не подчиняются.
– Ты пожертвовала слишком много энергии, – объяснил Амоз.
– Но я думала…
– Мне все-таки удалось ему кое-что передать. Но я не знаю, будет ли этого достаточно, – и Амоз, встав, легко подхватил меня на руки. – В любом случае сейчас тебе нужно вздремнуть.
