пыли, статуэтка оказалась насыщенного нефритового цвета. Должно быть, она стоила целое состояние.
Вторая была почти вдвое короче первой и сделана из какого-то темного камня. Этот человек держал длинный, до половины развернутый пергамент. На уродливом лице застыло выражение неподдельного восторга, будто он прочел там нечто очень приятное.
– Они называются ушебти. В древние времена слуг хоронили вместе с фараонами, чтобы они последовали за ними в загробное царство и даже там продолжили служить своим хозяевам.
– Какое варварство! – Амон озадаченно на меня взглянул, и я быстро пояснила: – Жестокость. Кощунство.
– Да. К счастью, потом слуг стали хоронить только символически. Эти статуэтки воплощают души людей, которые должны были прислуживать мне в посмертии.
– Значит, это твои лакеи?
– Теоретически.
– А ты встретил их после смерти в загробном мире?
– Нет. Но если я верно понимаю…
– Понимаешь что?
Амон поднял на меня взгляд.
– Это чары.
– Мне уже не нравится. Твои чары вечно срабатывают не так, как надо.
– Но если я их подниму, они смогут нам помочь! – Парень заметно разволновался. – Анубис наверняка оставил их здесь не просто так. Они помогут найти канопы, и мне больше не придется заимствовать твою силу. Нашу связь можно будет разорвать без риска…
Фраза повисла в воздухе, и я многозначительно сузила глаза.
– Без какого еще риска?
Амон только отмахнулся.
– Неважно. Он оправдан. Я их пробужу.
– Ну давай, Гудини. Хотя я все равно считаю, что эту идею стоит обдумать еще разок. Я хочу сказать, точно ли нам нужна сверхъестественная помощь? По-моему, мы и сами неплохо справляемся.
Амон сжал мою руку. В ту же секунду я ощутила ледяное прикосновение страха – тонкую холодную иглу, пронзающую сердце и останавливающую кровь в жилах. Сознание парня наводнял ужас, который он старательно от меня скрывал; я лишь мельком уловила его тень, прежде чем Амон снова задернул плотную ширму на своем разуме. Я не понимала причину этого страха, но чувствовала, что она отчаянно реальна.
– Ты должна мне довериться, – умоляюще произнес Амон. Хватка его пальцев стала почти болезненной.
– Ладно. Ладно, – быстро ответила я.
Парень вздохнул, поставил статуэтки на пол и, отступив на шаг, принялся плести заклинание.
