Парень яростно встряхнул меня за плечи.
– Ты – важна! – И Амон, проигнорировав мои дальнейшие возражения, обернулся к доктору Хассану: – Надо немедленно найти братьев.
Археолог натянул шляпу.
– Бог звезд ближе. Следуйте за мной.
– Ей нужен целитель. Лучше сперва пробудить Амоза.
Доктор Хассан покачал головой и сделал нам знак следовать за ним. В доме он немедленно залез под кровать и вытащил большую походную сумку, в которую принялся заталкивать самые невообразимые вещи – какие-то археологические приспособления, спички, отрезы ткани и другие предметы, назначения которых я даже не могла представить.
– Воплощение лунного бога спит слишком далеко, – сказал доктор Хассан. – Поиски его последнего пристанища займут немало времени. Если мы сперва отправимся туда, нам придется потом вернуться и потерять целый день. А в случае повторного нападения твой брат сможет вернее защитить Лили.
Амон секунду обдумывал это предположение. Я видела, что на самом деле ему не нравится ни один из вариантов.
– Хорошо, – наконец ответил он. – Сначала разбудим Астена. Но прошу вас, доктор, поторопитесь.
– Разумеется.
Через считаные минуты мы уже неслись по шоссе в маленькой машине доктора Хассана – почти такой же пыльной, как и артефакты в его гостиной. Впереди нас ждал Оазис священных камней – загадочное место, попасть в которое можно было, только миновав стражей.
Я опустила окно, чтобы ветер остудил мои щеки, которые все еще пылали после встречи с крокодемонами. Доктор Хассан утверждал, что их укусы не ядовиты, но в ранах неуклонно нарастала горячая пульсация, и хотя я выпила обезболивающее, все тело начинало ломить.
Мне не было нужды заговаривать с Амоном, чтобы ощутить его эмоции. Сперва он упрекал себя в случившемся, потом проклинал коварных ушебти и того, кто их подослал. В конце концов его чувство вины начало меня беспокоить. Я знала, что он ни на секунду не сводит с меня глаз – только вот в них читалось совсем не то выражение, на которое я надеялась.
– Хватит смотреть на меня так, будто я при смерти, – не выдержав, буркнула я.
– Я за тебя волнуюсь.
– Ты выносишь мне мозг!
– Что я делаю с твоим мозгом?..
– Заставляешь меня нервничать. И может, прикрутишь уже свой обогреватель? Я скоро поджарюсь изнутри.
Амон тут же снял руку с моего плеча и отодвинулся на самый край сиденья. Пространство между нами начало стремительно остывать, хотя голова и плечи у меня все равно пылали, будто я долго загорала на солнцепеке без крема. Я нерешительно взяла парня за руку.
– Прости. Вообще-то я рада, когда ты меня обнимаешь, но сейчас…
– Не извиняйся, Юная Лилия. Рядом с тобой я то и дело забываю о своей сути. И становлюсь небрежным.
– Неправда. Если уж на то пошло, ты один из самых бережных людей, которых я встречала.
Немного успокоенный этим признанием, Амон сжал мою ладонь, откинулся на сиденье и закрыл глаза. Я втайне обрадовалась: после сражения с бурей парень выглядел совсем измотанным.
Следующие несколько часов мы ехали на запад. Пока Амон спал, я вполголоса расспрашивала доктора Хассана о предстоящей церемонии, но оказалось, что он знает о ней не намного больше. Впрочем, меня не покидало ощущение, что какую-то информацию старый археолог утаил.
Незадолго до рассвета он съехал с шоссе и припарковал автомобиль за пыльными метелками кустов.
– Дальше придется идти пешком, – объявил он.
– А далеко?
– Несколько километров через пустыню.
– Не думаю, что Лилия сможет пройти несколько миль, – нахмурился Амон.
– Тогда пусть подождет в машине, – предложил доктор Хассан.
– Нет. Одну я ее больше не оставлю.
– Почему бы не вызвать песчаный вихрь? – спросила я.
– Чтобы перенести сразу троих, понадобится слишком много энергии, – Амон задумчиво взглянул на ближайшую дюну, а потом вдруг сказал: – У меня есть идея.
Парень вытянул руки, что-то пробормотал – и бархан перед нами вздрогнул. По охристому склону покатились струйки песка. Я не удержалась от изумленного возгласа, когда дюна словно взорвалась изнутри – и из нее вынырнули трое коней. Они неторопливо направились к нам, склонив головы и раздувая точеные ноздри.
– Они… прекрасны! – выдохнула я, так и не найдя нужных слов, чтобы выразить свое восхищение этими созданиями. Амон сделал мне знак подойти
