– Чудненько, – сказал инспектор. – Люблю свежий воздух.
– Мама, – прошипела Далия, вытаращив глаза, – он же замерзнет!
– А меня вообще не волнует, что и где он будет делать до завтрашнего полудня, – хмуро сказала Маргарита.
Похоже, ей сильно не понравилось, что Далия захотела спихнуть инспектора ей. Она ведь к тому же не успела ничего мне рассказать и ничему не успела научить. И если на то пошло, у Далии одна гостиная только метров двести квадратных, я думаю, будет. Это вам не маленький домик Маргариты.
– Ну мама! – умоляюще протянула Далия.
– Хорошо, – согласилась наконец Маргарита, – надуете свой матрас в гостиной. Но если ночью Боб вам что-нибудь откусит, я ни при чем.
– Разумеется, ни при чем, – заверил рыжий.
– Ну, оставляю вас на попечение моей матушки, – ласково сказала Далия инспектору, – а мне надо устроить гостей на ночлег и прибраться на кух… – тут она прикусила язык, потому что, похоже, сболтнула лишнее. Потом выкрутилась: – Убраться в комнатах, я хотела сказать, в комнатах, протереть пыль.
– У вас столько слуг, а вы сами занимаетесь уборкой? – с живым любопытством спросил инспектор.
– Иногда… Меня это развлекает, – сказала Далия и быстро открыла дверь: – Ну, я побежала. Спокойной ночи.
Она выскользнула на улицу.
– Чаю? – спросила инспектора Маргарита.
– Да, с удовольствием, – с улыбкой отозвался инспектор. – Единственное, что я съел за последние несколько часов – это оливка из мартини. Ну, еще в «Черством прянике» меня угораздило попробовать пирожное «Наполеон». После этого я полчаса хрюкал, к большому удовольствию хозяев. Потом, правда, уже к их неудовольствию, за этот дикий «Наполеон» я их оштрафовал.
– «Наполеон» противоречил закону? – поинтересовалась я.
– Да. Он может нанести вред.
– Чем это?
– Оскорбить достоинство, – глубокомысленно сказал инспектор, – какой-нибудь полной дамы, например.
– Ну, раз вы голодны, проходите на кухню, – сказала Маргарита.
– Спасибо. – Он поставил саквояж и стал снимать плащ.
Я вернулась на свое место за столом, Маргарита разливала чай.
Инспектор зашел, приглаживая вихры рукой, отчего они взлохматились еще больше, спросил:
– Можно?
– Садитесь, – ответила Маргарита.
Инспектор выдвинул стул у торца стола и сел.
– Мне без молока, – сказал он, – и, если можно, с лимоном.
Маргарита поставила перед каждым чашку с чаем, тоже села за стол, махнула ладонью, и на столе появились сахарница, блюдце с нарезанным кружочками лимоном и сливочник.
Инспектор посмотрел на меня:
– А вы, я смотрю, не слишком любите колдовать…
Но бабуля перебила его, обратившись к нему повелительным тоном:
– Ну, рассказывайте.
– О чем? – слегка опешил он.
– О том, как вы стали инспектором, например. Или о вашем хобби.
– О хобби? – удивился инспектор.
– Или о том, как вам начальник надоел в последнее время.
– Или о жене и о детях, – встряла я. И зачем я спросила о жене, сама не знаю.
– Кхм… – Инспектор порозовел от смущения.
– Обычная дружеская болтовня за чаем, – улыбнулась старушка Маргарита.
Инспектор снова сказал: «Кхм», а потом ответил на мой вопрос:
– У меня нет жены и нет детей.
– Чудесно, – сказала я машинально.
– Разве? – посмотрел он на меня как-то странно.
– Ну в том смысле, – начала выкручиваться я, – что никто не отвлекает вас от вашей работы…
– Ага, – сказала бабуля, – и вы можете заявляться с проверками на сутки раньше.
– Ну, – сказал инспектор, кладя в чай лимон и сахар, – возможно, от жены я бы и на трое суток раньше сбежал. Так что вам повезло, что я холостяк, – и
