– Да так, – отмахнулся он, – ничего особенного.
А потом откинулся на спинку своего кресла, взял журнальчик и как ни в чем не бывало принялся его рассматривать.
Он издевается?
Я быстро пересела на кресло рядом с ним, собираясь вцепиться в полосатые пиджачные лацканы и трясти его до тех пор, пока он не расскажет про эти загадочные искры.
Но Бондина спасла от моего нападения стюардесса. Она вышла из-за шторок, встала посреди прохода и объявила, улыбаясь своей несовершенной улыбкой:
– Просьба пристегнуть ремни, не курить, не целоваться, не пользоваться сотовыми телефонами и магией. Портабельные ступы с метлами в чехлах над вашими головами.
Я закинула голову – наверху были обычные отделения для багажа.
– При возникновении необходимости я их открою. Если же я погибну, нажмете зеленую кнопку на стене у иллюминатора, – продолжала стюардесса совершенно невозмутимым тоном. – Вылет через аварийные выходы или потолок кабины пилота, для открытия дерните зеленый рычаг – у каждой двери слева… Чтобы получить кислородную маску, протяните руку и закройте ладонь дважды, – она выставила вперед свою длинную руку ладонью вверх, сжала и разжала ее два раза.
Откуда ни возьмись к ней примчалась маска. Маскарадная пластиковая маска! Стюардесса надела ее – это была маска зайца и почему-то зеленого цвета.
Она шутит? Забыв досаду, я наклонилась к инспектору:
– Разве это кислородная маска?
– Очень кислородная, – ответила за него стюардесса, которая услышала мой вопрос. – 99 % О-Два. Разработка магистра воздушной магии Клочковского.
Чудненько. Я представила летящих в ступах людей с зелеными заячьими лицами. Там, наверное, скорее от смеха умрешь, а не от страха.
И почему у них все зеленого цвета – и кнопки, и рычаги, и маски? Я спросила инспектора, но снова ответила стюардесса:
– Потому что зеленый цвет успокаивает.
Мы отключили телефоны и застегнули ремни. Самолет загудел, пейзаж за окном поехал назад, меня вжало в кресло, и вот мы оторвались от земли.
Инспектор сидел, как-то неестественно скрючившись и вцепившись побелевшими пальцами в подлокотники. Но глаза он не зажмурил, а сосредоточенно глядел в стенку напротив.
И как там сейчас мой Миша? Эта стерва наверняка поит его напитком каждую минуту! И они готовятся к свадьбе. А как готовятся к тайной свадьбе, на которой не будет гостей? Достаточно купить бутылку шампанского и заказать ужин… Торт они уже купили… А может, они собираются после обряда пойти в ресторан? А шамана они уже пригласили? А вдруг шаманы быстро проверят свои списки, женили они уже когда-нибудь Мишу или нет?
Я наклонилась к инспектору:
– А вдруг какой-нибудь шаман согласится их поженить?
– Нет, – произнес инспектор, едва шевеля бескровными губами, – если женят неразведенного, их лицензии могут лишить.
Это хорошо. Но лучше бы им что-нибудь построже грозило. Сибирь. Казнь. Конфискация перьев с бубенцами.
Из-за шторок снова вышла стюардесса, на этот раз с подносом в руках, и с улыбкой объявила:
– Можете расстегнуть ремни, мы взяли нужную высоту.
– Отпусти уже мою руку, – прошипела я инспектору.
– Извини, – сконфуженно пробормотал он, убирая пальцы.
Я отстегнула ремень. Бондин тоже.
Стюардесса спросила нас:
– Напитки? Сок березовый? Квас? Кисель? Настойка клюквенная? Яблочная? Водка?
Какой своеобразный ассортимент. Но на подносе у нее стояли только пустые бокалы. Ведьминские штучки?
– А сок апельсиновый у вас есть? – спросила я.
Стюардесса удивилась:
– Но вы же из России. У вас там нет апельсинов.
– Поэтому мы их и хотим, – сказал инспектор.
– Вы тоже? – снова удивилась пиратка.
– Да, – сказал Бондин.
– О, вы из тех, кто гоняется за экзотикой! – шутливо погрозила она ему, небрежно взмахнула ладонью над бокалами, и в двух из них появился оранжевый сок и соломинки.
