– Не может быть! – глаза демона округлились. Рот приоткрылся от удивления.
– Может, ещё как может! – еле выдавил из себя хозяин болота и хлопнул в ладоши от избытка чувств, – это так ты хотел приобщить их к духовности! Они же были на другом континенте и ничего не знали ни о каких пророках! Ха-ха-ха!
Альхагар не успел ещё выковырять из глаза разлетевшуюся от хлопка слизь, как собеседник уже продолжал, навалившись над столом:
– Чернокожая жрица вручила мне эту бутыль на дорожку, когда мы уходили. Ага. Я только туда немного виноградного вина добавил, чтобы вкус лучше был. Эх, баба была! – с вожделением в голосе произнёс хозяин болота. Он откинулся на спинку стула и, глядя куда-то в небо, мечтательно продолжал, – не баба, а бабища! Задница – во! Сиськи – во! – показал он жестами.
– А как мы тогда напугали местного колдуна! Ха! Он аж помер со страху! Ну, который обидел жрицу, или они там не поделили чего-то. Ну, ты помнишь? – хозяин болота склонился над столом, – ага, помнишь! – воскликнул он, не дав Альхагару ответить.
– Ну, давай ещё по одной, – предложил хозяин болота и, не обращая внимания на собеседника, опорожнил кубок.
– Ты угощайся, угощайся, – пододвинул он ближе к Альхагару блюдо из крысиных голов в желе из головастиков, – у нас тут всё по-простому, но знаешь, я привык.
– В общем-то неплохо приготовлено, – похвалил демон, хрустя крысиной головой, – кто готовил?
– О, это моя любимая Мару. Ах, да, я же вас не познакомил. Мару, детка, подойди, поздоровайся с гостем.
От дев, молча стоявших поодаль, отделилась одна и подошла к столу. Альхагар отметил, что рубаха на ней была более свежая и на руках отсутствовали бородавки. Только на белой полупрозрачной шее пролегала чёрно-синяя полоса. Демон кивнул в знак приветствия. Дева смотрела на него немигающим безумным взглядом, полным вожделения.
– Её тоже прислал Совет? – спросил Альхагар, чтобы нарушить неловкое молчание.
– Нет, что ты. Она, как говорится, своим ходом ко мне дошла. Ха-ха-ха! Она проституткой была, караванной. Ага. С караванами туда-сюда ходила, – рассказывал болотник, показывая на неё рукой. Вдруг он подался вперёд, склонившись над столом, и поднял перед своим носом указательный палец, – но однажды в неё влюбился один купец. Ага. Взял с собой. Одел, обул, как говорится, воспитанием занялся. Вскоре ей это надоело, и она сбежала от него, отравив бедолагу и прихватив его деньги. Но уроки воспитания она всё-таки запомнила и начала новую жизнь в образе богатой невесты, путешествующей по свету в поисках достойного жениха. Достойных было хоть отбавляй, поэтому деньги у неё не переводились. Тем, кто очнулся утром один в постели и без денег, повезло. А вот кто остался без денег, да ещё и не проснулся, тем повезло меньше. Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! Запечатай конь козу!
Хозяин болота откинулся на спинку стула и закатился смехом, отчего со всех сторон болота раздалось кваканье лягушек, а со дна начали подниматься пузыри и громко лопаться на поверхности, источая гнилостные запахи. Звуки усиливались и вскоре превратились в сплошную жуткую какофонию. Когда хозяин перестал смеяться, болотная музыка достигла своего апогея.
– А ну заткнись! – хозяин болота соскочил с места, брызгая слюной и сверкая жёлтыми глазами, – пасти всем порву!
Звуки стихли, как по мановению волшебной палочки.
– В общем, однажды, – продолжал он, сев на стул и улыбаясь во весь рот, – Мару встретила одного очень богатого человека с обожженным лицом. Это был родной брат одного из погубленных женихов. Но она его не узнала. А он её узнал сразу. Задница у неё приметная, – он скорчил гримасу умиления и потрепал деву по ягодице.
– Но не открылся ей, а сделал вид, что влюбился, – продолжал болотник, – так они путешествовали вместе, пока караван не достиг моего болота. Здесь он ей всё и рассказал.
– А что потом? – заинтересовался рассказом Альхагар, тоже подавшись вперёд и бросая редкие взгляды на утопленницу.
– А потом он отдал её сначала своим солдатам, – болотник блаженно улыбался, навалившись на спинку стула и помахивая ладонью в такт словам, – потом купцам, затем наёмным рабочим, поварам, погонщикам скота, в общем, всем мужчинам, следовавшим с ним. А караван у него был большой, человек эдак пятьдесят будет. Целые сутки они здесь стояли. Костры всю ночь горели. Затем он привязал камень ей на шею и сбросил вон с того утёса. Прямо мне в руки. Вот так эта прелесть попала ко мне в объятия. Правда, прелесть? – обратился он к деве и, приподнявшись на стуле, шлёпнул её по мокрому заду.
– Да, действительно прелесть, – не мог не согласиться с ним демон, отправляя в рот очередную порцию «икры».
«Прелесть» тем временем взяла кувшин и, не отрывая безумного взгляда от Альхагара, наклонилась над столом и стала разливать вино в кубки.
«Очень даже ничего себе дева!» – подумал про себя демон, работая челюстями и глядя на её синие соски, торчащие сквозь мокрую ткань. Могильный холод, перемешанный с абсолютно безумным стремлением к мужской плоти, исходил от неё. Это слегка будоражило демона и он, подняв кубок, произнёс:
– За редких дев!
Альхагар кивнул, обращаясь к Мару, и залпом опорожнил кубок. В это время недалеко от острова из воды вынырнула облепленная тиной голова с тремя сучками на макушке.
– А ещё, – корявый рот медленно открывался, – он меня ударил ногой!
Прищуренные наглые глазки смотрели на хозяина болота с мольбой о помощи. Чуть ближе к острову из тины поднялась рука с нацеленным на демона
