– Джек-прыгун.
В палату входит медсестра. От Коротышки пахнет, а Бэзил приканчивает свой бренди. Медсестра даже не пытается скрыть отвращение. Она машет руками:
– Все вон, девочке нужно отдохнуть.
Ласс кладет руку на лоб Рут. Смотрит ей прямо в глаза.
– Я думаю, он вернется за тобой позже, – говорит она. – Когда это случится, тебе следует, ничего не боясь идти за ним. Мы все так должны делать, если хотим вернуться назад. Нас таких сейчас все больше и больше. Таким, как мы, здесь почти нечего делать.
Рут улыбается и кивает. Она понимает. Каждый втайне тоскует по более простым временам.
Когда Джек-прыгун возвращается, он больше не кажется Рут ужасным демоном. Теперь он ясный свет спасения. Он любовь и вера, и надежда, и все, что нужно Рут. Они вместе встают перед открытым больничным окном.
Рут так и видит газетный заголовок: «Джек-прыгун заставил женщину совершить смертельный прыжок из окна».
Они прыгают. Рут еще успевает послать сквозь пространство и время воздушный поцелуй Коротышке, Бэзилу и больше всего – Ласс. Может быть, она когда-нибудь снова встретится с ними – когда они тоже захотят отправиться в лучшее время, в лучшие дни. А Рут уже прогуливается по освещенным газом аллеям, а вокруг гуляют джентри. Она дома, в простых временах. Здесь она понимает, как жить, не занимаясь проституцией. У нее не чешется между ног, и садисты с ножами далеко-далеко.
Дойдя до парковых ворот, Рут не останавливается. Она продолжает идти, медленно и спокойно. Она смотрит в небо. Там, едва различимый, мелькает силуэт Джека-прыгуна.
– Сэр, вас совсем незаслуженно считают плохим, – шепчет Рут, обращаясь к дьявольскому пламени, пляшущему среди каминных труб.
Секунду Рут сомневается: а точно ли она здесь? Неужели она в своем раю, а ее тело лежит мертвое под стеной больницы?
Рут качает головой. Это не важно, вообще-то. Потому что здесь ей хорошо.
– Долгих и высоких тебе прыжков, мистер Джек-прыгун, – говорит она. – Твори побольше чудес.
Меня всегда занимала легенда о Джеке-прыгуне, или, как его еще называют, Джеке-пружинки-на-пятках. Мне нравится, что он появляется среди бела дня и все знают, какие огромные прыжки он может совершать, и все же остается неуловимым и окутанным тайной. Я попытался отразить это в своем рассказе; его появления описываются мимолетно, как будто он почти не имеет отношения к истории Рут, но в то же время все мы понимаем, что именно благодаря ему она, очевидно, обрела спасение. Я допустил некоторую вольность в трактовке легенды, предположив, что нищие друзья Рут тоже этому способствовали – получается, что Джек-прыгун действовал не один. Я живу в Ливерпуле, где Джек-прыгун появлялся много раз. Эта легенда имеет для меня особое значение еще и поэтому.
Стивен Пири живет в английском городе Ливерпуле со своей женой Энн и маленьким сыном Джеймсом. Его произведения публиковались во многих журналах и антологиях по всему миру. В 2007-м вышел в мягкой обложке его комедийно-фэнтезийный роман «Откопать Дональда» («Digging Up Donald»), и сейчас он заканчивает родственный роман (хотя и не продолжение) «Закопать Брайана» («Burying Brian»).
Дополнительную информацию можно найти на интернет-сайте Стива: www.stevenpirie.com.
Кэйтлин Кирнан
Красный как сурик
– Значит, вы верите в вампиров? – спрашивает она, затем, сделав глоток кофе, аккуратно ставит чашку и смотрит на дождь, поливающий Темз-стрит за окном кафе. Дождь идет уже почти час – холодный и колючий, кульминация этого пасмурного ньюпортского дня, промозглого мартовского дня, который уместнее смотрелся бы зимой, в январе или феврале. Хорошо еще, что снег не идет.
Я отставляю свою чашку – чай, не кофе – и несколько мгновений смотрю на нее, прежде чем ответить.
– Нет, – говорю я Эбби Глэддинг. – Но ведь совершенно ясно, что те люди, жители Эксетера, которые выкопали тело Мерси Браун из могилы, те, которые вырезали ей сердце и сожгли его, – ясно, что
– Это было так давно, – отвечает она и улыбается. В этой улыбке нет ожидания, даже если хорошо приглядеться. Это не улыбка хищницы. В выражении ее лица нет ничего злобного, или жаждущего, или дикого. Она просто смотрит на дождь и улыбается, как будто мои слова нравятся ей и слегка ее забавляют.
– Да нет, – говорю я, глядя на мою исходящую паром чашку. – Не так давно, как, наверное, многим людям хочется думать. Инцидент с Мерси Браун имел место в 1892 году, а самый поздний случай охоты на вампира на северо-востоке США – из тех, что мне известны, – относится к 1898 году, а это всего лишь сто одиннадцать лет назад.
Улыбка медлит на ее лице, она задумчиво выводит на запотевшем стекле круг, а в нем еще один.
– Мы не так далеко ушли от деревенщины с факелами и вилами, от старого Коттона Мэзера и его клики. Об этом вы говорите?
