раздражением стянул с себя золотой обруч и бросил его рядом с кроватью. Дорогое украшение со звоном покатилось по полу. Айк только сонно улыбнулся краешком губ, ему было наплевать. Он так устал, что все церемонии утратили для него всякий смысл. Как только его глаза закрылись, он немедленно провалился в глубокий сон. Ему снова снилась рыжая кошка. Она сидела перед ним в спокойной позе, но все равно выглядела очень странно. Айку казалось, что ее вот-вот унесет ветер, причем самого ветра он не чувствовал. Но животное все равно трепетало, словно нагретый воздух над землей. Выглядело это так, будто кошка была написана маслом, и мелкие мазки неизвестного художника шевелились, жили каждый своей жизнью. Айк решил не обращать на это внимания.
– Мне жаль, – сказал он. Его голос прозвучал глухо, словно они находились в маленькой комнатке, укрытой толстыми коврами.
– Чего тебе шшшаль? – удивленно спросила кошка. Она так и не научилась выговаривать звук «ж».
– Рыжего кота, который вчера умер от яда, – пояснил мой друг.
– Такова шшшизнь, – равнодушно прошепелявила кошка. Она смотрела на него немигающим желтым взглядом.
– Ты знаешь, что случилось с моими родителями? – без предисловий спросил Айк. – Ты сказала, что в Виллоне никого, кроме бродячих собак и кошек, не осталось, что всех людей увели. Где они?
– Пойдем со мной, я тебе покашшшшу, – сказала кошка и стала стремительно увеличиваться в размерах, пока Айк не провалился в колодец ее зрачка и не начал падать. В какой-то момент он почувствовал, что падение прекратилось, и он уверено летит над поверхностью земли.
Айк на секунду сомкнул веки, а когда открыл – уже находился в своем доме в Виллоне. Только это были не те жалкие развалины, что остались после братьев Ордена, а дом из детства, который бережно хранится в самом укромном уголке памяти. Айк сидел рядом с матерью на кухне. Она была чем-то занята, переставляла посуду, словно что-то искала. Айк понимал, что мать каким-то образом знает, что он сидит здесь.
– Мама, – обратился к ней Айк, словно нашкодивший подросток, – прости меня…
Мать обернулась. И Айк все понял. Нет-нет, в ее облике не было ничего ужасного. Она выглядела так, словно ей не стукнуло пятидесяти лет. Она снова была молода и красива. Волосы расчесаны, а глаза светились любовью.
«Она умерла», – пронзила Айка короткая и четкая мысль. Но, ни слез, ни горя он не ощутил. Айк следил за происходящим, словно сторонний наблюдатель. Впрочем, это тоже было неправдой. На самом деле он чувствовал какое-то умиротворение. Айк долго не мог оторвать взгляд от материнской улыбки. Он понял, что с его плеч рухнул тяжелый камень. Давнее, застарелое чувство вины покинуло правителя Лима Оз.
– Я ведь тогда ушел и даже не попрощался… И разрешения не спросил…
– Я тебя люблю… – просто ответила мать и снова понимающе улыбнулась. – Так же, как и папа… и сестра…
– Они тоже? – Айк не сумел договорить – горло перехватило…
– …Просто не смогли прийти…
Айк сидел на залитой солнцем кухне и ничего не чувствовал. Словно его сердце наполнилось пустотой. В голове из ниоткуда возникла мысль узнать у матери, как они погибли, но также быстро исчезла. Он был уверен, что теперь для нее это совсем не важно. А кто в этом виноват, он и сам прекрасно знал…
– Теперь твои друзья – это все, что у тебя есть, – сказала мать, заглядывая ему в глаза. – Как зовут твоего друга?
– Элсон, – ответил Айк.
– Позови его, – ласково приказала она.
Айк отчетливо представил террасу у дверей спальни. Элсон сидел у бассейна, не спуская глаз с входных дверей. Когда Айк повернулся, он понял, что снова находится в спальне, и мать осталась там, куда доступа обычным живым людям нет…
В следующую минуту Айк увидел, что над Элсоном нависла Рия, и в руке ее сверкнул клинок, тот самый, что когда-то она подарила Айку.
Глава 4
Утром Ренер пошел по следам ночных нападавших. В нескольких сотнях метров от нашего лагеря обнаружился еще один труп. Стрела торчала из его груди. Удивительно, что человек столько проехал с таким ранением. Лошадь то ли увели подельники, то ли ускакала сама, напуганная огнем и шумом. Всего, судя по следам, нападавших было человек десять. Предположение Эйо оказалось верным – это была банда наемников, наводнивших страну в смутное время.
Оставив мертвецов падальщикам, мы двинулись дальше. Мимо потянулись холмы, рощи. Зеленый цвет радовал глаз. После холодных, белоснежных просторов Северной Пустоши, весенние пейзажи были, словно глоток чистой воды после долгого изнурительного труда жарким летним днем.
Вар Ло большей частью молчал. Мне казалось, что древний колдун боится спугнуть удачу, будто не верит до конца, что его свобода уже так близко. Когда я звал, он всегда откликался, что-то объяснял, помогал, но сам не надоедал и не лез с советами. Наверное, он был уверен, что я все делаю правильно. Ах, если бы уверенность могла передаться мне! Ощущение чего-то непоправимого, опасного, будто надвигающийся шторм, не оставляло. Я вел отряд вперед, торопился. Мне казалось, что если скакать еще быстрей, то можно убежать от страшного чувства. Но тщетно. Чувство подступающей беды становилось все сильнее и сильнее. По ночам частенько мучили неприятные видения, полные крови и огня.
На пятый день Эйо указал рукой в сторону горизонта. Там, в зеленой дали, маячили всадники. Вскоре они скрылись за холмом.
