Возвращаться в послужившую нам перевалочным пунктом комнату мы не стали. Большим количеством багажа никто, включая девушку, в нашей компании не хвастал, и слава Солнечному – мы смогли сразу направиться в конные ряды.
Мирк, городок в десяти ле от Брисоля, самого большого города Сузудского союза, до недавнего времени доброго соседа Гидонии, ничем особо не выделялся. И это огорчало.
Я не был путешественником. Не видел даже свою страну, что уж говорить о соседних и еще более далеких государствах. «Амалайне» – Лорелея. Лорелея – «Амалайне». Поместье – столица. Академия – дом. И вот недавно все поменялось. Причем глобально. Вместо запланированного с друзьями путешествия на западные окраины Гидонии я вдруг очутился в другом мире. И вот теперь, только вернувшись оттуда и направляясь домой, я стал странником соседнего королевства – Зиада, неофициального сердца Сузудского союза. Впрочем, не имел ни времени, ни возможности толком увидеть и восхититься диковинками и особенностями другой страны. Вместо того чтобы любоваться знаменитыми на весь мир высокими и острыми, как копье, башнями Брисоля и закатным солнцем, отражающимся в холодной воде десяти городских озер, я уже дважды успел побывать под самим городом, в его подземельях – лабиринтах черных жрецов, даже не предполагая, где нахожусь.
И вот теперь, казалось бы, новый город, куда я попал не как все нормальные люди, через ворота, а вышел прямо из услужливо открытых перед нами дверей местной гостиницы, должен был удивить и поразить меня яркими впечатлениями, своей чуждостью и отличием от городов Гидонии. Но Мирк оказался обычным городком. Обыденным и невыразительным. Простоватым. Лишь чуть более узкие улицы, да разноцветная черепица домов в два и три этажа – вот все, что привлекло мой взгляд в поисках отличий. Немногочисленные ввиду опускающихся на город сумерек прохожие, внешний вид которых, одежда и поведение ничуть не отличались от точно так же сейчас идущих по своим делам жителей Лорелеи. И даже надписи на вывесках и говор местных жителей были такими же, как и у меня на родине. Причиной этого была магия. Старая и куда более сильная, чем сейчас, она многие столетия назад объединила почти все страны нашего огромного континента с помощью общего языка. И, не спорю, это было огромным достижением и большим вкладом в налаживание добрососедских отношений. А уж о торговых делах и вовсе говорить не приходится. Но из-за этого объединения, уравнивания был потерян особый дух и индивидуальность, присущие разным народам и местам. Не все. Но многое. И это разочаровывало.
«Ну, ничего, – подумал я. – Вот закончится вся эта история с покушениями – а я надеюсь, что она все же когда-нибудь, и желательно побыстрее, закончится, – и я, как и планировал, отправлюсь с друзьями в княжество Мейн, своими глазами увижу дикие западные племена. Вот уж кто-кто, а они точно не будет похожи на нас или холеных сузудцев».
Кто-то дернул меня за рукав, и я опустил взгляд на оказавшуюся рядом маленькую торговку фруктами. Девочке было не больше семи лет.
– Что ты хотела, малышка?
– Лор, купите яблоки! Последние остались. Недорого, – совсем по-взрослому предложила она.
Я глянул на приоткрытую маленькой ручкой корзинку и, вытащив серебрушку, протянул девочке:
– А давай!
– Ой, это много, – расстроилась продавщица.
– Ничего, забирай.
– Спасибо, добрый лор!
Несколько яблок быстро перекочевали в мои руки, и довольная собой маленькая торговка ускакала прочь. А я тут же протянул часть покупки Зоккуару и Амаранте. Никто не отказался, и я довольно захрустел румяным яблочком и прибавил шаг. Надо было обязательно успеть купить хоть каких-то лошадей до окончания торгового дня.
Так я и продолжал лениво размышлять на ходу, следуя вместе со своими спутниками по указанному хозяином гостиницы маршруту. Амаранта и Зоккуар молча шли рядом, думая каждый о своем и так же, как и я, не спешили нарушать установившееся между нами молчание.
Зато нарушить тишину малолюдных улиц вознамерился кое-кто другой.
Только я, опередив на несколько шагов своих спутников, свернул на последнем на нашем пути перекрестке, как на меня прямо из-за угла налетел человек. С разбега. Удар был такой силы, что я оказался на земле, а на меня сверху приземлился сбивший меня с ног торопыга. «Хорошо, что я поставил щиты!» – отстраненно подумал я, треснувшись затылком о мостовую, и, не почувствовав боли, посмотрел на поднимающегося рядом со мной на ноги сбившего меня человека. Женщину. Очень необычную женщину.
Выпрямившись в полный рост одним быстрым и гибким движением, она оказалась одетой в мужской костюм лори совершенно неопределенного возраста. С русыми, непривычно стянутыми на затылке в высокий хвост волосами. С очень цепким и внимательным взглядом пронзительных, будто ждущих подвоха глаз. И с оружием в руках. С ножом, похожим на охотничий, в одной руке, который она держала обратным хватом, и с блестящими острыми «звездочками», зажатыми между пальцами другой.
Так мы и застыли друг напротив друга, не спеша шевелиться. Я, чувствуя исходящую от незнакомки опасность, с зарождающимися и покалывающими пальцы язычками черного и белого огня. И она, неплохо вооруженная, напружинившаяся и готовая при любом моем неосторожном движении применить свой богатый арсенал. Кстати, что-то он мне напоминает! А конкретно вот эти маленькие носительницы смерти, моментально и на расстоянии обезвреживающие незащищенную доспехами или магией цель.
