– За мной! – скомандовал он стоящей в карауле страже.
– Что происходит?! – вырвав рукав из цепкой хватки и едва поспевая за ним, взвыл я.
– Твой черный – это мой адъютант! – прорычал Витте. – Шейн Потс! Новенький. Только из Академии. Конечно, он не единственный из этого выпуска во дворце. Но я почти уверен!
– Думаешь, он нас подслушивал?
– Наверняка. Просто так, без позволения, он бы не отлучился. Особенно когда у меня посетитель.
– Возможно, что именно сейчас он решился сделать то, что ему поручили? – спеша вслед за безопасником, размышлял вслух я.
– А что ему терять? Он наверняка понял, что я догадаюсь, как только речь зашла о выпускнике Академии.
Я замялся, не зная, как сказать то, что меня волновало.
– Можно ведь схватить его, не убивая?
– Это уж как получится, – после непродолжительной паузы ответили мне. – Надеюсь, мы не опоздали.
Только тут я обнаружил, что мы достигли уже открываемых по знаку маски массивных двустворчатых дверей. Не задерживаясь на пороге, Витте вошел в зал Совета. Я не отстал ни на шаг.
Как и все официальные апартаменты дворца, зал представлял собой просторное светлое помещение в бело-золотых тонах. Весь его центр занимал большой овальный стол, во главе которого я увидел короля и отца, сидящего по правую руку от него. Вельмож, принимавших участие в столь позднем заседании, было не так уж много. В дальнем конце зала, за спиной короля и почти у самой стены, я разглядел Родерика, Шоренна и Элию. Взгляды всех присутствующих скрестились на нас. Какой-то, судя по алой шелковой ленте, министр, читавший доклад, замер на полуслове, а я встретился взглядом с Элией и так и смотрел на радостно прижавшую ладошку к улыбающимся губам девушку, не в силах сдержать ответную улыбку и отвести от подруги взгляд.
– Что случилось, лор Витте? – нарушил повисшую тишину оторвавшийся от чтения какого-то документа король. – Неужели эта бумага так важна, что вы решили прийти за ней лично?
– Вон он, – прошипел мне на ухо Альрик, указывая на замершего в стороне с папкой молодого человека, который только недавно встречал меня у кабинета начальника безопасности.
Лор Витте, не отвечая, медленно двинулся к королю. Я, как привязанный, пошел следом, мысленно призывая Солнечное пламя и воздушный жгут. Я обещал Амаранте, что спасу ее и ее возлюбленного. Но если мы не сможем его обезвредить, останется только его убить. Я слабо представлял, что можно ожидать от этого Шейна-Шона. Но черный был опасен! А совсем рядом находились ничего не подозревавшие друзья, отец и король. «Несколько шагов! – твердил я, как заклинание. – Всего несколько шагов! Только не двигайся!»
От нас до короля и от короля до лжеадъютанта сейчас было одинаковое расстояние. Но нас разделял стол.
Все присутствующие замерли на своих местах, с недоумением и тревогой наблюдая странную картину, которая разворачивалась у них перед глазами. Молчание королевской маски смущало присутствующих. А я уже различал бисеринки пота, которые выступили на резко побледневшем лице напрягшегося черного. Но больше всего меня сейчас волновало, что ближе к нему сидит мой отец, а не король. Краем глаза я различал его расширившиеся от удивления глаза, смотрящие на меня, медленно появляющуюся на губах недоверчивую улыбку. И то, что он не замечает сделавшего шаг в его сторону молодого человека в военной форме, человека, который решился, наконец, сделать этот шаг. Не применяя магию, не посылая проклятие, а просто вытаскивая спрятанный до этого момента под кителем кинжал, как будто он и не черный маг, а простой наемный убийца.
А отец не видит, не чувствует. Да, он великий архимаг, но не ферр! А никто другой не обнаружит волшебника, не важно черного или белого, в не использующем силу человеке.
«Его защитят щиты!» – панически думаю я, выстреливая воздушным кнутом прямо в судорожно сжимаемый убийцей кинжал. Столкнувшись с ним, сжатый в плеть воздух должен был выбить нож из его рук. Но заклинание бессильно растворяется в пространстве, Альрик, обнажая меч, бросается мимо короля навстречу Шону, а я вспоминаю, где уже видел этот злополучный кинжал, и под взорвавшие зал крики прыгаю через стол.
Отец моментально оказывается на ногах, а я, проехавшись по столешнице, приземляюсь прямо между ним и оказавшимся уже на расстоянии вытянутой руки убийцей. Безотказное белое пламя ревущим щитом вырастает между нами и… распадается огоньками от одного прикосновения рассекшего воздух кинжала. Я ловлю противника за руку, но не успеваю полностью остановить замах. Самый кончик ножа впивается мне в плечо, и меня бросает на пол от непереносимой боли. Глаза застилает черная пелена, но я не разжимаю пальцы, и убийца, не удержав равновесия, падает следом, а лезвие легко входит в мое тело уже по рукоять. Кажется, я кричу. Кажется, я не чувствую уже даже боли. Потому что из меня уходит что-то важное, даже более важное, чем сама жизнь. Я пытаюсь выдернуть кинжал, но это почему-то не получается. Кажется, будто он сам все больше и больше вгрызается в мою плоть. В мой дар. И из самого моего существа бурным потоком вырывается, хлещет сила. Магия. Белая и черная, вперемешку. И утекает в никуда, растворяясь бесследно.
Я тянусь, пытаясь остановить, удержать силу. Но меня просто сметает и отбрасывает вглубь моего существа. И тогда я понимаю, что еще чуть-чуть, и она уйдет вся, навсегда. Животный ужас скручивает меня, я беспомощно всхлипываю и шарю в разрастающейся пустоте в поисках спасения, пробуя
