Сосредоточься на текущем моменте и забудь обо всем остальном.
Глубоко вдохнув, Мэтт выбирается на карниз, разворачивается, ощупывает кирпичную стену. Такая ему вполне подходит – есть за что зацепиться.
Он тянется, пока не находит самую глубокую щель в кладке, и цепляется за нее пальцами, надеясь удержаться на пальцах.
Других вариантов нет. Мэтт хватается поудобнее и как можно крепче, ведь ему придется передвигаться с помощью одних лишь пальцев. Фаланги пронзает боль, но он удерживается, пусть и с трудом. Передохнув, он отпускает левую руку, на что правая отзывается дикой болью в плече и локтевом суставе. Поморщившись, Мэтт цепляется левой рукой повыше и подтягивается на ней. Затем отпускает правую, цепляется ей еще выше и раз за разом повторяет этот процесс.
Продвигается он медленно, болезненно, но успевает достичь крыши незамеченным. По крайней мере, окликов снизу не слышно.
Обеими руками он хватается за конек крыши…
…и тут раздается грохот выстрела, и его левую руку пробивает пуля. Болевой шок столь силен, что Мэтт не может сдержать крик и соскальзывает с крыши, повисая на одной лишь правой руке. Из глаз льются слезы. Левое плечо будто в огне, по венам словно бегут электрические разряды. Снизу слышны крики и новые выстрелы. Пули дробят кирпичную кладку прямо рядом с головой Мэтта, мелкая острая крошка царапает лицо. Сжав зубы, Мэтт вновь подтягивается, ожидая, что в любой момент пуля может попасть ему в спину. Перекатившись через край, он переворачивается и просто лежит, глядя на хмурые облака. Нехотя потрогав рану, он нащупывает отверстие и чувствует, как пульсирует внутри теплая и липкая кровь. Необходимо остановить кровотечение и скрыться, пока не потерял сознание от пронзительной боли.
Убраться отсюда – первоочередная задача.
Поднявшись, Мэтт перебегает на противоположную сторону крыши. Внизу та же картина – толпа охранников, вооруженных автоматами и пистолетами. Похоже, отец Электры – действительно важная шишка, раз так опасается за свою безопасность. А может, он просто параноик.
Мэтт перебирается к западному крылу дома, от которого ведет подъездная дорожка, в конце которой припарковано с дюжину автомобилей. Здесь уже можно найти укрытие. Охранники светят яркими, как лампы в операционной, фонариками в сторону машин, забыв о зоне между домом и оградой и оставив Мэтту достаточно неосвещенного пространства.
Не церемонясь, Мэтт разворачивается спиной к краю крыши, опускается на колени и свешивается вниз. Провисев немного на правой руке, он отпускает хватку и падает на балкон третьего этажа, больно ударившись грудью о колени. У него перехватывает дух, и он тратит несколько секунд, чтобы восстановить дыхание.
Кажется, пронесло. Ни криков, ни выстрелов.
Он ждет еще немного, надеясь, что боль утихнет, но она лишь усиливается. Поднявшись на ноги, Мэтт переваливается через балконные перила, пару секунд балансирует и падает с третьего этажа в клумбу.
Приземляясь, он успевает сгруппироваться и перекатиться и без передышки крадется к ограде, оставляя за собой кровавый след на траве и цветах.
Мечась от одной машины к другой, он наконец оказывается у последней и проверяет обстановку у ограды. Справа, у фасада, толпятся охранники, несколько приближаются и слева. Дело дрянь. Если его заметят, то сразу откроют огонь. Убежать не получится. Мэтт вынужден вернуться к дому. Он находит неприметную дверь в комнату охраны. Внутри компьютеры и мониторы, на столе лежат рации и чей-то обед (сандвич с тунцом и большая шоколадка). Мэтт ощупывает стену, пока не находит то, что нужно: крючок с ключами от автомобиля.
Схватив первые попавшиеся ключи, Мэтт спешит обратно на стоянку. Он крадется, пригнувшись, в настоящем лабиринте из дорогих автомобилей. Нажимает кнопку брелока-контроллера. Громкий писк отключившейся сигнализации раздается с правого края импровизированной парковки. Надо пошевеливаться – охранники наверняка его услышали. Мэтт до конца не уверен, какая машина ему нужна, и жмет кнопку второй раз. Теперь писк раздается по левую руку от него. Компактный внедорожник. Мэтт снова деактивирует сигнализацию и открывает дверь со стороны пассажира. Охранники по-прежнему его не видят, но приближаются, оживленно переговариваясь. Пригнувшись как можно ниже, Мэтт тихо закрывает дверцу, и, не высовываясь, вставляет ключ в замок зажигания, и устраивается так, чтобы его ноги оказались над педалями. Он медлит. Это настоящее сумасшествие, ведь прежде он никогда не водил машину. Но другого пути нет.
Он заводит машину.
Двигатель начинает урчать, и Мэтт жмет на педаль. Слева и сзади раздаются выстрелы. Пули свистят со всех сторон, но Мэтт не останавливается, несмотря на гулкие удары по корпусу. Он уже на лужайке, из-под колес летит грязь и трава. До железной ограды рукой подать.
Стрельба усиливается, задние фонари разбиваются вдребезги, а следом и заднее стекло, но машина продолжает набирать скорость.
Внедорожник на полном ходу врезается в ограду. Мэтта бросает вперед, рычаг ручного тормоза впивается в ребра. Колено больно ударяется о приборную панель. В лицо раскрывается подушка безопасности, и Мэтт, дезориентированный, лишь в последний момент соображает, что нужно повернуть руль, чтобы не врезаться в здание напротив. Не снимая ноги с педали газа, он отчаянно борется с подушкой, чтобы забраться в водительское кресло.
Гудят клаксоны, встречные машины уворачиваются от него. Пахнет дымом. Неужели машина загорелась? Нет, это всего лишь пар, но Мэтт чувствует также и запах масла. Какие-то повреждения автомобиль все же получил – либо от столкновения с оградой, либо от пуль. Как бы то ни было, от машины нужно как можно скорее избавиться.
