– Не знаю… Хочу, наверное. Но какой? – изумилась я, перебирая в мыслях варианты.
– Ну, раз хочешь отдать, то вот такой, – в его глазах мелькнули лукавые чертики.
Этьен притянул меня к себе. Влажные, теплые губы завладели моими беззастенчиво. Это было пьяняще, немного колюче. Просто волшебно. Голова моя закружилась, и веки сами собой закрылись. Но я тут же опомнилась и, выставив вперед руки, с сожалением оттолкнула его.
– Сумасшедший, – укорила его я. – Снова хочешь ослепнуть?! Или вернуться в нору демона?!
– Я же спросил разрешения, – ничтоже сумняшеся возразил он. – Ты сказала, что хочешь отдать долг…
– И?..
– И все. Значит, все можно, – с видом честного искусителя заявил Этьен. – Ничего не будет.
– Ах, так? Все можно?! – возмутилась я, высвобождаясь из его объятий. Парень покорно развел руки, и я вскочила с кровати. Слезы комом встали в горле: – Неужели ты все еще видишь во мне шлюху? Разве я похожа на дешевую девицу из кабака?! С которой можно все… просто так, походя?!
Этьен посмотрел на меня с недоумением:
– О-ля-ля, Абели! Да я же не то имел в виду.
– А что? – опешила я, сглотнув слезы, вместо того чтобы выдать длиннющую тираду о порядочности и чести.
– Я имел в виду, что простой поцелуй не закончится катастрофой. – Этьен сел на кровати, придерживая простынь, недовольно обвел глазами комнату: – Куда подевались мои штаны? Боюсь, что продолжить разговор с тобой я смогу только одетым. Лучше закованным в броню. Или придется спрятаться и кричать из-за забора, чтобы ты вовсе не переживала за девичью честь.
– Простой поцелуй? О… – я залилась краской. – Я не поняла, извини.
– Ладно. Так где штаны?
– Там, – закусив губу, я показала на кучу засохших окровавленных тряпок в дальнем углу. – Только надеть ты их не сможешь. Ночью нам недосуг было разводить камин, чтобы сжечь твою одежду. Придется ждать Огюстена.
– Разрази меня гром! – воскликнул Этьен, увидев страшную кучу, помолчал немного и буркнул: – Тогда отвернись.
Я подошла к окну. По звукам поняла, что Этьен встал с кровати, а когда посмотрела украдкой, он стоял уже рядом, завернувшись в простыню, как в греческую тогу. Все лукавство из взгляда исчезло.
«Боже! Ну почему он так красив? Настоящий Адонис!» – вздохнула я, коря себя за неверные выводы.
– Извини, я сглупил, – пробормотал он, накрывая плечи тонким одеялом, как плащом. – Слишком дурно воспитан. Ты столько для меня сделала. Как никто, наверное. А я полез с поцелуями… Извини, тебе неприятно. Чертовски трудно устоять, когда ты рядом. И показалось… – Этьен неопределенно махнул рукой, – не важно, что показалось. На самом деле, я уважаю тебя. Ты… такая… Гм, в общем, прости, не хотел оскорблять. Больше не позволю себе ничего подобного. Простишь?
Этьен был совершенно серьезен и действительно имел в виду то, что говорил.
А я растерялась. Он уважает меня. Ценит. Но не сказал, что любит. Ох, святая Клотильда, что же я делаю? Мне ведь не унять трепета, даже если Этьен просто стоит рядом. Я пьянею от его присутствия, словно от бутылки сладкого крепленого вина. И ничто на свете не сделает меня счастливее, чем его поцелуй. Робко подняв глаза, я призналась:
– Нет. Не неприятно. Напротив.
Этьен смешался. По глазам его было видно, что он не готов к столь резким поворотам женской логики. «Ужас, я все испортила», – подумала я, а Этьен не сказал ни слова в ответ. Набравшись смелости, я шагнула к нему и чмокнула в колючую щеку:
– Вот, – и зарделась.
К моему облегчению, Этьен сразу заулыбался ласково и с видом взрослого снова притянул меня к себе:
– Какой ты еще ребенок!
– Это плохо?
– Это чудесно.
Я радостно подняла на него глаза:
– А если я скажу «можно», ты меня поцелуешь?
Вместо ответа он нежно прикоснулся губами к губам и сразу же отстранился.
– Не забудь о своем разрешении, хорошо? – шепнул он. – А сейчас отпусти мою руку: за дверьми кто-то стоит.
Едва я разжала пальцы, в дверь на самом деле постучали. Натянув одеяло на плечи, Этьен уселся на стул и закинул ногу на ногу:
– Войдите.
На пороге показалась мадам Тэйра. Она махнула рукой:
– Огюстен, голубчик, заходи, не топчись. Твоя дорогая мадемуазель Абели уже не спит. Вся в пуху, но при полном параде.
Этьен недоумевающе взглянул на меня. Я почувствовала себя неловко, но промолчала. Переваливаясь, мадам Тэйра прошаркала до табурета,
