Моле.
– Ведьма! Черти тебя раздери! Стража, гвардейцы, хватайте ее! – заревел он, потрясая кулаками. – Тревога! Тревога, канальи! Ведьма сбежала!
Приподняв юбки, я бросилась наутек к чаще, надеясь лишь на то, что стражников не разбудить, а гвардейцы заняты другим делом. В четыре прыжка я оказалась за кустами бузины, споткнулась и побежала под деревья. Под ногами зашуршали прошлогодние прелые листья. Бежала я без разбору, не думая об Этьене. Не старичок, догонит, если захочет. Его пытать не обещали. Главное, чтобы остальные не опомнились. Судя по шуму за моей спиной, переполох у замка нарастал. Послышался топот копыт.
«О-о-ой! Святые… – запыхалась я, припуская еще быстрее, – миленькие… все! Не оставьте! Мамочки!»
Лошадь уже фыркала мне в спину, и я услышала:
– Стой, заяц в юбке! Остановись, дурная! – гаркнул Этьен, и преградил мне дорогу, сидя на гнедом коне.
А конь откуда?!
Не успела я и глазом моргнуть, как Этьен, наклонившись, подхватил меня за талию и усадил перед собой. Как-то странно дунул на ладонь, выставленную в сторону замка, шепнул что-то и пришпорил коня. В следующую секунду мы уже мчались, но только не к Перужу и Франции, а развернувшись к горам. Этьен прижимал меня одной рукой, другой умело управлял мерином.
– С-сударь, з-зачем нам в г-горы? Н-нам же в Перуж… – в скачке дико трясло, и нормально говорить у меня не получалось.
– Затем, что присоединиться к королевской охоте мы всегда успеем, – процедил Этьен. – Хотите?
– Н-нет, не стоит.
– А то, может, развернемся? Загоним королю лося? – съехидничал он. – Или вернем беглого зайца?
– Не надо! – в панике вскричала я. – Они убьют меня, мсьё!
– Тшш, – цыкнул Этьен, – беглецы обычно не орут на всю округу.
– Простите, мсьё.
Я затихла, глядя на проносящиеся мимо необъятные стволы буков, блекло-рыжую листву под копытами, поросшую подлеском и молодой травой. На бешеной скорости все это мелькало, как единый охряно-зеленый ковер. Ветер бил мне в лицо. Солнце иногда выглядывало из-за туч и просвечивало сквозь высокие кроны. Этьен молчал и уводил гнедого прочь с наезженной тропы. Мы удалялись в неимоверном темпе в загадочный, насупленный лес. Сворачивали за ели, огибали овраги.
«Странно, – подумалось мне, – нет погони. Неужто он всех перехитрил?»
И тут я вспомнила об Огюстене. Выходит, мы его бросили? Одного? На произвол судьбы? Совесть забила мне по затылку тупым молоточком. Какая же я эгоистка! Как я могла?!
– Этьен… – язык не поворачивался назвать его мсьё Годфруа, как отца, – мы оставили господина Марешаля… Его же убьют. Из-за меня…
Сзади послышалось скептическое хмыканье.
– Мы всё же возвращаемся?
Я осеклась.
А Этьен издевательским тоном продолжил:
– Я думал посадить купца на коня третьим, но конь кончился. Печально, вы не находите?
– Вам все шутки, мсьё… А мне совестно, если бы я не позвала Огюстена, он бы не пошел рисковать жизнью.
– Так что мешает позвать его сейчас? Он выкорчует лес и выведет преследователей на наш след. Всё это, конечно, сущие пустяки по сравнению с вашей совестью.
Я опять замолчала, но продолжала мучиться – совесть отбросила молоточек и стала бить по голове тупым концом секиры так, что мне стало совсем дурно. А, что, если…
«Огюстен!!! – мысленно завопила я. – Огюстен! Уходи из замка! Спасайся! Беги во Францию! Я в безопасности. Мне не нужна больше твоя помощь! Слышишь?! Не нужна!»
Хоть бы послушался. Господи, сделай так, чтобы он остался целым и невредимым! Я же не злая и коварная ведьма, я не хочу, чтобы кто-то пострадал!
Мне даже гвардейца, что рухнул в розы, было жалко. Больно ушибся, наверное…
Когда мы пересекли заросшую цветами лужайку, небо прояснилось. Этьен снова шепнул на ладонь и махнул ей вправо, а сам пустил коня вверх по склону, усыпанному круглыми камнями. Тут и там были рассеяны подернутые мхом серые обломки скал и продолговатые лобастые валуны. Из некоторых росли ввысь деревья. Их светлые гигантские стволы с пятнами мха тоже казались каменными. В гору конь шел шагом. Этьен оглянулся и спрыгнул на землю, похлопал животное по взмыленной холке.
Наверху, на змеистой коричневой тропе меж двумя исполинскими деревьями я увидела неясную женскую фигуру в красном. Я моргнула, ее там уже не было. Показалось? Встряхнув головой, я обернулась. Надо же! Как далеко мы ускакали! С середины склона можно было разглядеть остроконечные башни
