страхе отводя взгляд от мужского тела. Мне хватало и ощущения словно наэлектризовавшегося вокруг воздуха.
Мы сошли с дороги и углубились в лес.
– Перекинусь. Залезешь на меня, – он говорил отрывисто, по-прежнему избегая моего взгляда. – Надо поскорее отсюда убраться.
Сглотнув, кивнула. Все, что сейчас скажет, сделаю. И неважно, что не представляю, как можно «ехать» на волке. Но так мы быстрее доберемся, тут он прав.
Миг – на землю кинулся еще мужчина, а распрямился, замерцав на секунды размытым силуэтом, уже зверь. Подошел вплотную, толкнув боком. Я, отмерев, осторожно взобралась на белого и вцепилась руками в шерсть на холке.
«Представляю, как ему неудобно».
Но волк без малейшего рыка протеста сорвался с места, уносясь вперед, в чащу. Последнее, что я услышала, были звуки сирен. Скорость белого была запредельной, вынудив меня зажмуриться и уткнуться лицом в его загривок.
Бежал он долго, у меня от усилий удержаться сводило ноги, но я упорно терпела, снося все молча. Понимала, что заслужила, что не предвидела очевидного, что ему сейчас очень нужна эта гонка, и именно рядом со мной… хотя бы в человеческой ипостаси.
Бег прекратился. Открыв глаза, обнаружила, что волк укрылся в кустах в парке возле дома, где была наша квартира. На негнущихся ногах неловко сползла на землю, отходя от забега и разминая конечности.
– Толстовку дай, – раздался бесстрастный голос уже вновь перекинувшегося Андрея.
Тут же стянула требуемую часть туалета.
– Идем, – поднявшись, обнаружила, что Андрей повязал куртку на поясе, прикрывая все самое провокационное. Впрочем, и в таком виде в мае фактически голый и босоногий он смотрелся, мягко говоря, нетипично. Хорошо, что нам совсем рядом – идти недалеко.
Покинув кусты, очень быстро добрались до подъезда и в лифте поднялись на нужный этаж, к счастью, никого по дороге не встретив.
В квартире белый сразу прошагал в спальню и исчез в душе. Я, нервно поеживаясь в предчувствии неминуемой взбучки, вымыла на кухне руки и умылась, стараясь избавиться от нервозности. Не загрыз никого – это главное, а все остальное переживу.
– Лена, – призыв Андрея напряг – начинается! – Иди сюда.
Поплелась в спальню.
– Пойми меня правильно, – встретил меня, стоило перешагнуть порог, какой-то подавленный голос Добровольского, – я сделал все, что мог. Но свои возможности переоценил. Сейчас я себе признался в этом и говорю тебе. Дальше будет только хуже: мы неизбежно повяжемся. Уже сегодня. Я не сдержусь. Поэтому выход я вижу только один.
Потрясенно застыв у входа, уставилась на обнаженное влажное тело оборотня. Смысл его слов доходил медленно, волчица внутри выла, как безумная.
– Вот, – проследив за его жестом, увидела, как на кровать упали два крошечных квадратика в упаковке из цветной фольги. – В человеческой ипостаси мы имеем возможность избежать риска обзавестись потомством, используя сразу два способа предохранения. И я надеюсь, что это снизит напряженность между нашими волками. Извини. Я понимаю, что это противоречит нашим договоренностям, но… иначе все станет необратимым.
В этот момент, прерывая Андрея, взвыл его зверь. Властно, неумолимо, предупреждающе. И моя волчица, предчувствуя победу, отозвалась довольным согласным рыком. Мои глаза встретились с зеленым взглядом. В нем отражалась та же обреченность, которую испытывала сейчас и я.
– О-о-о, – на большее меня не хватило, потому что перехватило дыхание.
С душевным смятением отвела взгляд от лица Андрея, вновь уставившись на наглядный пример его предусмотрительности. Откровенно говоря, я растерялась. Один намек на близость с Добровольским вызывал в душе бурю противоречивых эмоций. С одной стороны, я давно убедила себя в том, что добиваться его не буду и посему мне столь личное внимание с его стороны «не светит». Но с другой… Я нервно сглотнула. Это же не мужчина, а ожившая мечта! И я вроде как не навязываюсь, скорее наоборот. В воображении сразу завертелись самые откровенные образы и картинки, где мы были вдвоем, ударяя мне в голову жарким желанием.
«Хочу его… давно. Наверное, с того момента, как увидела перед отелем», – вслух я бы в этом и под пытками не призналась.
И тем более будет ли у меня теперь возможность близости с оборотнем? Вряд ли. Буду неумной, если сейчас испугаюсь, отступлю. Да и прав он: сама подтолкнула к такому результату, и если не так, то… повяжемся. И должна ему, как минимум, – Женьку отпустил. А ведь завтра сбор клана, а там… И да, если просто согласиться мне страшно – столько вопросов сразу к себе, – то оправдаю свое решение необходимостью платить по счетам.
Решившись, подняла глаза на молчаливого и напряженно ожидающего ответа Андрея и, не имея слов для того, чтобы объяснить ему все – да и зачем слова в такую минуту? – решительно пересекла спальню. Положив свои ладошки на его грудь, потянулась к сжатым в узкую линию мужским губам. Белый отшатнулся, сдавленно зашипев:
– Не прикасайся ко мне… так.
Я озадаченно замерла:
– А как надо? – Почему-то мой прямой вопрос заставил его шумно выдохнуть.
