— Фред Грин! Я заплатил бы хорошие деньги тому, кто объяснил бы вам это! Только не начинайте свою болтовню об «узкоглазых», чей разум отличается от нашего в худшую сторону. Нам и так известно, что вы расист и старый идиот!
Он видел в глазах прихожан не только одобрение, но и понимание — готовность проявлять терпение.
— Так что произойдет, когда им некуда будет идти? Что случится с нашим городом, когда количество мертвых превысит численность живых людей?
— Вот об этом я и говорю, — ответил Фред Грин. — Что случится, когда мертвых станет больше, чем живых? Что они сделают с нами? В кого мы превратимся, когда окажемся в их власти?
— Пока у нас нет повода говорить о такой возможности. Но если это произойдет, мы будем надеяться, что они последуют примеру милосердия, проявленному нами.
— Дурацкий ответ! Пусть Господь простит меня, что я говорю такие слова в церкви. Но это правда. Вы дали чертовски дурацкий ответ!
Люди в церкви снова зашумели. Негодуя, фыркая и слепо веря в свои доводы, пастор Питерс посмотрел на агента Беллами. Там, где Бог упустил поводья, правительство могло исправить ситуацию.
— Все нормально! — повернувшись лицом к толпе, прокричал Беллами. — Прошу вас успокоиться!
Агент провел рукой по лацкану безупречного костюма. Из всех людей, собравшихся в церкви, он единственный, казалось, не потел и не страдал от спертого воздуха. Это как-то успокаивало публику.
— Не сомневаюсь, что все началось по вине правительства! — сказал Фред Грин. — Я ничуть не удивлюсь, если «вернувшихся» создали спецслужбы. Очевидно, их проект пошел не так, и они умыли руки. Похоже, правительство уже не может вернуть все назад. Но парни в Пентагоне получили бы большую выгоду, клепая армии солдат из мертвецов.
Фред сжал губы в «трубочку», шлифуя языком аргументы. Мужчина раскинул руки в стороны, словно приглашал людей в поезд своих размышлений.
— Неужели вы не понимаете? Они посылают армию на войну. Тут, бац, один из солдат получает пулю в сердце. Вы нажимаете на кнопку или суете в него какую-то иглу, и он поднимается на ноги! Мертвый парень бежит с оружием в руках на того придурка, который убил его! Это чертовское оружие Судного дня!
Люди закивали головами, словно он убедил их или, по крайней мере, открыл путь к истине. Агент Беллами позволил его словам укорениться в толпе.
— Действительно, оружие Судного дня, мистер Грин, — сказал темнокожий мужчина. — Но оно создано вашими кошмарами. Сами подумайте! Человек был мертвым, потом ожил, через минуту получил в сердце пулю и умер. Кто из вас поверит в эту чушь? Лично я не буду в их числе. Нет, мистер Грин! Наше правительство, каким бы величественным и грозным оно ни казалось, не имеет отношения к «вернувшимся». Оно не контролирует их, как не контролирует луну и солнце. Мы просто стараемся оставаться на плаву, вот и все. Мы пытаемся наладить прогресс в работе с «вернувшимися».
Это было хорошее слово: «прогресс». Безопасное слово, к которому вы уютно прижимаетесь, когда вас что-то беспокоит. То слово, которое вы несете домой, чтобы поделиться с родственниками.
Прихожане снова посмотрели на Фреда Грина. Он не дал им такого комфортного слова, как «прогресс». Он стоял в центральном проходе и выглядел сердитым маленьким стариком.
Пастор Питерс находился рядом с Беллами. Его массивная фигура придала весомость всем словам государственного агента.
Беллами относился к худшей категории чиновников. Он был честным служащим. Представители правительства никогда не говорят народу, что они разбираются в ситуации примерно так же, как и любой другой человек. Но если правительство не имеет нужных ответов, то кто тогда поможет людям? Поэтому чиновникам приходится лгать — по крайней мере, чтобы соблюсти какое-то приличие. Они притворяются, что у них все под контролем. Что в момент опасности они придут к нам с чудесным лекарством или нанесут решительный удар по врагу. А в случае с «вернувшимися» это будет просто телеобращение, где президент, одетый в свитер, присядет у камина, закурит трубку и скажет народу терпеливым мягким голосом: «У меня имеются необходимые ответы. Все будет хорошо».
Агент Беллами тоже знал не больше каждого, но он не стыдился этого.
— Чертов идиот, — проворчал Фред Грин.
Он повернулся на каблуках и направился к выходу. Толпа с трудом расступалась, пропуская его.
Когда Фред ушел, атмосфера собрания успокоилась — во всяком случае, по южным меркам. Люди по очереди задавали вопросы человеку из Бюро и пастору. Вопросы были ожидаемыми. Их задавали везде: в любой стране, в каждой церкви и городском зале, в аудиториях, на форумах и чатах. Одни и те же незамысловатые вопросы. Их задавали столько раз, что людям становилось скучно от этого бессмысленного повторения.
Ответы на вопросы были в равной степени скучными:
