— Какие-то проблемы? — начала волноваться и я. — Али, может, чем-то помочь надо? — спросила я, двинувшись к берегу.
— Нет-нет! — поспешно воскликнула «волчица», протестующе замахав руками. — Ань, все нормально, правда. Ты пока купайся, осваивайся с обстановкой, тебе же полезна природная вода, верно? А Алеша отвезет меня в Гримшер и вернется. Или мы вместе приедем. Это ненадолго. Не стоит прерывать эксперимент из-за меня.
— Полагаю, что его и завтра можно провести, — не согласился с ней муж, и я его активно поддержала, выбравшись по пояс из воды.
— Нет, не надо откладывать, — уперлась блондинка. — Со мной действительно все хорошо, и, кстати, я сама могу доехать! — заявила она с вызовом, и мне даже показалось, что в желтых глазах ее блеснули слезы. Ох уж эти капризы беременных, и что с ней делать теперь?
— Ладно, давайте не будем спорить. — Видя, что Леке именно это и собирается сделать, предложила я, осознанно добавив в голос чары сирены. — Вы езжайте, а я поплаваю. Алина права, жаль упускать возможность как минимум подзарядиться энергией от пруда. Тем более тело уже привыкло к температуре воды. Обещаю не шалить, — сказала я, выразительно глядя на бьерна. — Вернетесь, и продолжим эксперимент. Только позвоните, если планы изменятся, — я махнула рукой на берег, где лежала стопка одежды, в которой прятался мой мобильник. — И не забудьте меня отсюда забрать потом, сама я не смогу выйти из подпространства. А у меня дома сын, который ждет маму.
Нечаев какое-то время колебался, а Алина, затаив дыхание, ждала. Когда он кивнул, она заулыбалась и благодарно посмотрела на меня.
— Мы быстренько! Честно! — спрятав за спину руку, сказала блондинка.
Затем девушка побежала в дом за своей сумкой и ключами от ската, Алексей же принялся давать мне наставления на случай, если я сменю ипостась до его возвращения. Минут через десять черный скат скрылся в мерцании портала, а я, оставшись одна в защищенном чарами лесном уголке, позвонила Эритэ, узнала, что врач, осмотрев Яшку, велел ребенку меньше сидеть перед экраном и больше гулять на свежем воздухе, окончательно успокоилась и вновь погрузилась в воду, которая теперь казалась мне идеальной.
То, что идея Лекса с прудом сработала, я поняла не сразу. Сначала медленно плавала, наслаждаясь одиночеством, кружилась, срывала кувшинки и просто дурачилась, плескаясь в воде, а где-то в процессе этого почти детского развлечения снова начала танцевать, постепенно погружаясь в эйфорию, позволяющую чувствовать себя частью стихии. Все переживания и заботы отошли на задний план, растворились в темной воде пруда, растеряв свою значимость. Нечто похожее было в тот день, когда я тестировала артефакт под дождем возле охотничьего домика, но тогда меня прервали братья Нечаевы.
Не знаю, как правильно назвать подобное состояние — магическое опьянение или как-то еще, но ощущения оказались столь восхитительны, что прерываться и анализировать не хотелось. В микроавтобусе все было иначе. И тем не менее сейчас я, как и тогда, стала прозрачной. Осознала это по странной тягучести собственных рук и ног, по не присущей человеческому телу пластичности, позволившей выскользнуть из одежды, и по обострившемуся восприятию окружающего мира. Открыв глаза, увидела свою призрачную фигуру с пульсирующей по ней алой нитью. Значит, зря беспокоилась: свойства артефакта мне все-таки передались, а инициация, произошедшая в микроавтобусе, лишь закрепила особенности, присущие сиренам.
Сосредоточившись на желании вернуться в прежний вид, я какое-то время наблюдала за наливающимися цветом пальцами, с удовольствием отмечая, как тяжелеет тело, возвращая человеческий вес, а стихия нехотя отпускает, но продолжает поддерживать, страховать, словно любящая мать свое дитя. Это было приятно и очень увлекательно, поэтому, желая закрепить результат, я попробовала сменить ипостась снова. А потом еще раз и еще, пока не стала это делать легко и быстро, используя лишь собственное желание и близость воды.
После короткого отдыха повторила все то же самое на суше и, к моему дикому восторгу, удачно. Правда, в родную среду тянуло, как магнитом, ибо метаться привидением по залитой вечерним солнцем поляне оказалось некомфортно. Да и быть застуканной за этим занятием не очень-то хотелось. Закончив с тестами, я нырнула в пруд искать на дне свою потерянную одежду. Мокрое белье надевать не стала (зачем, если все равно придется переодеваться), а вот рубашку все-таки натянула и даже застегнула на все пуговки, после чего позволила себе еще ненадолго расслабиться, качаясь на волнах, любезно предоставленных заботливым прудом.
В процессе моих экспериментов я стала воспринимать его как живое существо, и вопрос пиявок, змей и лягушек отпал сам собой, потому что вода меня не обидит и, даже если подобные существа в ней водятся, просто не подпустит их ко мне. Я чувствовала это, нет, я знала! Знала и доверяла водоему, который вплетал желтые кувшинки в мои распущенные волосы, нашептывая чудесные сказки. Не словами и даже не звуками, но я все равно слышала и понимала, разглядывая картины удивительной подводной страны, встающие перед мысленным взором.
— Спящая принцесса в заколдованном пруду, — голос Алексея вывел из созерцательного транса, я, словно очнувшись, испуганно распахнула глаза и сменила положение тела с горизонтального на вертикальное, прежде чем пробормотать:
— Лекс, а… — и запнулась, рассмотрев стоящего на берегу мужчину.
— Мне казалось, что ты нас не путаешь, — в его иронической усмешке мне почудилось разочарование.
— Все зависит от ситуации, — пробормотала я, внезапно пожалев, что не надела белье. Потому что под тонким слоем мокрого шелка чувствовала себя голой. Мужская сорочка стала практически прозрачной от воды. Выходить в таком виде на сушу в присутствии сыскаря было ужасно неловко, а еще безумно волнительно. И хоть я понимала, что стоит его попросить, и он наверняка отвернется, — промолчала. Волна возбуждения накрыла меня, разлившись от
