– Тихо, – шикнула Руслана, и Цветочек шустро захлопнула рот, как всегда беспрекословно подчиняясь огромной повелительнице ночи. Руслана плотнее запахнула накидку, и лампа под потолком перестала трещать и мигать. Прежде чем исчезнуть, фурия проницательно посмотрела на Изолу и тихо, печально сказала:
– Не возвращайся сегодня домой через лес, Изола.
Изола позвонила Джеймсу – второму в списке людей, которым доверяла.
На первый звонок никто не ответил. Она снова набрала номер, и на сей раз Джеймс снял трубку мгновенно. Он все еще дулся на Изолу и всеми возможными способами ей это демонстрировал.
– Что, – проворчал он, даже не утруждая себя вопросительной интонацией.
– Потусуемся?
Когда закончились уроки, Джеймс ждал у ворот и хмуро курил. Все девочки бросали на него взгляды. Некоторые даже вздыхали, явно пораженные присутствием юноши на территории школы, пусть и всего лишь на границе владений монахинь.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
ДЖЕЙМС СОММЕРВЕЛЛ: второй принц.
Это был Джеймс: нервные пальцы, шрамы от угрей, футболка с вечно растянутой горловиной, словно он каждый день спасался от удушья. Худощавое, как у Игги Попа, тело, мышцы, похожие на панцири насекомых. Самый старый друг Изолы из плоти и крови и ее второй воображаемый брат.
При виде Изолы на его лице отразились противоречивые эмоции: до странного концентрированное счастье боролось с показной апатией.
– Привет, – пробубнил Джеймс (апатия победила). Докурив до фильтра, он затоптал окурок каблуком и оставил его, словно подарок на память, у ворот.
– А подружка где? – негромко поинтересовался Джеймс, когда они с Изолой зашагали прочь от старой монастырской школы.
– Вне игры.
– Ах да. Наслышан про ту вечеринку, – кивнул Джеймс, почесывая щетинистую щеку.
На Главной улице они зашли в маленькое кафе и купили капучино в стаканчиках из тонкого картона. Изола заглянула в соседний цветочный магазин и, пока флорист отвернулся обрызгать розы, стянула пучок фиолетовых гиацинтов. Спрятала их в рюкзак и вернулась к Джеймсу. Они двинулись дальше.
Джеймс жил в шумном спальном районе. Мужчина в оранжевой робе спиливал последнее на улице дерево, а рядом строились три новых дома – три огромных скелета, выставившие напоказ голые кости. От этой индустриальной какофонии Изола скривилась, пытаясь не представлять вой бензопилы криками умирающего дерева. «Это не лес Вивианы, это совсем другое место», – жестко напомнила она себе, но все равно невольно ускорила шаг.
Мужчина на стремянке оскорбительно присвистнул, когда они проходили мимо. Все рабочие рассмеялись.
Краем глаза Изола заметила, как жилы на шее Джеймса вздуваются, а руки сжимаются в кулаки. Но она даже не замедлила шага – не хотела устраивать скандал. Если Джеймс разозлится, то будет остывать еще не один час. Уже в конце улицы она оглянулась через плечо и показала наглецам средний палец.
Дворами они пропетляли до дома Соммервеллов, который стоял в стороне от городских улиц, уходящих в долину. На улице, где жил Джеймс, тоже не осталось ни одного дерева.
Комната Джеймса была на втором этаже: причудливый гибрид доживающего последние дни музыкального магазинчика, кинотеатра и уютного маленького наркопритона. В углу ленивый питон терся холодным животом о стенку террариума. На телеэкране круглосуточно мелькали кадры из фильмов Тарантино, словно лоскуток китчевых обоев с движущейся картинкой.
Наверху было жарко; казалось, в воздухе витают невысказанные слова о ее последнем визите. Воспоминания мелькали, будто кадры из любимых кинофильмов Джеймса. С того дня они не разговаривали, и Изола вернулась сюда, не подготовившись как следует. Ни извинений, ни обещаний забыть о прошлом и начать все с чистого листа. Другая девочка избегала бы Джеймса до тех пор, пока свежепролитая неловкость не высохла бы окончательно. Но Изола не была другой девочкой и не верила, что такая неловкость может испариться совсем.
Одним словом, Изола не продумала примирение.
Джеймс растянулся на кровати, как всегда незаправленной. На лице его заиграли отсветы от экрана, где в сотый раз шло «Криминальное чтиво». Изола села на ковер и тяжело задышала, внезапно занервничав. Какой черт ее дернул сюда заявиться? А потом она вспомнила, почему сегодня днем не пошла домой через лес и из-за чего так обеспокоилась, что даже позвонила принцу своего детства…
Рука Джеймса свисала с кровати, покачиваясь рядом с Изолой, которой до дрожи хотелось по ней хлопнуть. Она снова встала и зашвырнула рюкзак в дальний угол. Комната Джеймса по цвету напоминала синяк: шторы плотно задернуты, единственный источник света – болезненно-синее свечение экрана. Изола провела пальцем по стопке DVD и прищурилась, разбирая названия на корешках. Почти все эти фильмы она уже видела – а, значит, Джеймс пересмотрел каждый из них с десяток раз. Изола пропихнула палец в щель на крышке террариума. Питон лениво приоткрыл один глаз и снова закрыл, величественно игнорируя вторжение.
Изола улыбнулась и решила взять питона за образец для подражания: научиться жить, как он, не заботясь ни о чем. Тратить больше времени на сон на
