Теперь настала очередь удивиться Петряку. Он впервые слышал, что Трубнин интересуется поэзией.
— Как вы смотрите на Катушкина? Будет ли из него толк? — снова задал вопрос Петряк. — Вы знаете, с ним просто беда! Парень не любит своей работы. Теперь вся надежда на вас…
— На меня?!
— Ну конечно! Мы все ждем, что вы ему поможете…
— Да… действительно, Катушкину нужно помочь… — пробормотал Крымов. Надо помочь, и я помогу ему, — закончил он твердо.
— Вот и хорошо! — радостно воскликнул Петряк, пожимая руку Крымова. — Я ему так и передам. Да, вот еще что! Ведь у нас есть ребята, подобные Катушкину! Конечно, со всеми сразу вам будет трудно заниматься, но со временем… в смысле их роста, так сказать, помочь тоже нужно. Вы меня понимаете?
— Вообще понимаю. Только вы уж слишком большие надежды возлагаете на меня…
Крымов хотел сказать еще что-то, но в это время Нина Леонтьевна предложила ему зайти к директору.
— Потом мы с вами поговорим об этом подробнее… — пообещал он, прощаясь с счетоводом.
— Константин Григорьевич, я пришел, чтобы переговорить о необходимости приступить как можно скорее к постройке модели машины, — начал Крымов, поздоровавшись с директором. — Вот тут общий вид. Первую модель, я считаю, надо строить небольшую. — Олег Николаевич разложил на столе чертежи.
Директор быстрым движением пододвинул их к себе и стал внимательно рассматривать.
— Скажите, пожалуйста… вы этим делом собираетесь заниматься серьезно или это минутное увлечение? — неожиданно спросил он, делая ударение на слове «минутное».
— Конечно, серьезно!
— Гм-ммм…
Наступило молчание.
— Видите ли… — продолжал Гремякин. — Принцип подобной машины так необычен. Я не хочу сказать, что в этом совершенно новом принципе заложена какая-либо порочная идея. Нет! Я верю, мы, можем осуществить даже идею, кажущуюся сейчас фантастической! Не в этом дело. Дело в человеке, берущемся бороться за осуществление идеи. Понимаете, бороться, преодолевать тысячу преград. Способны ли вы на это?
— Еще бы…
— А я не совсем уверен… Для осуществления предлагаемой вами машины нужна железная воля и… целеустремленность. Понимаете? Це-ле-уст- рем-ленность… Человек должен посвятить себя целиком этому делу, может быть, не на один и не на два года. Вы же… мне так кажется, решили заниматься проектом машины между прочим, параллельно с другим делом, которым уже занимаетесь с увлечением…
— Я не понимаю вас… — начал Крымов.
— Подождите. Сейчас поймете. В нашем институте разрабатываются десятки машин. Все они как воздух нужны стране… Прежде чем заняться еще одной машиной, внести ее, так сказать, в производственный план, за выполнение которого мы все отвечаем, я должен взвесить все обстоятельства. Подумать, кому поручить осуществление проекта.
Директор посмотрел на Крымова. Он увидел, что сидящий перед ним инженер слушает его с полуоткрытым от удивления ртом.
— Я не говорю, что ваш проект мы не будем осуществлять. Модель машины начнем строить, несмотря на ее необычайность и спорность. Но, к сожалению, сейчас мы вынуждены отложить разработку проекта…
Крымов медленно поднялся со своего места.
— Сидите, сидите… Обижаться не следует — институт перегружен. На днях я получил телеграфное распоряжение из центра форсировать работу по окончанию скоростного шахтного бура. Мне придется приостановить некоторые работы с тем, чтобы перебросить людей и освободить оборудование для выполнения этого задания… Видите, какое положение!
Крымов так же медленно, как поднялся, сел снова. Все услышанное было для него полной неожиданностью.
— Ну вот! Уже и приуныли! Как же вы думаете бороться за осуществление проекта, если сразу падаете духом! — уже более мягко произнес директор. Кончим работу над шахтным буром, займемся вашим изобретением. Людей нет! Мало людей!.. — закончил он.
Крымов молча принялся собирать со стола свои чертежи. У него немного дрожали руки, а разбросанные бумаги, как нарочно, не хотели укладываться в папку.
— Не отчаивайтесь, пожалуйста! — еще раз попробовал успокоить его Гремякин. — Вы, поэты, видно, все такие, нетерпеливые… Нет, Олег Николаевич, это вам не стих написать. Техника требует длительной и упорной работы. Кстати… Я хотел вас спросить, находите ли вы удобным писать стихи в служебное время?..
Крымов бросил на директора удивленный взгляд.
— Какие стихи? Я не понимаю вас… — проговорил он, глотая слюну.
