извините – мне просто неудобно как-то… Это будет выглядеть примерно так, как если бы хирург уговаривал оперироваться больного с острым аппендицитом… Как будто у того есть выбор…- Криво ухмыльнулся он.- Поэтому я и… молчу…
– Интересно…- Ядовито заметили из зала.- Так, значит – мы должны выбирать претендента на высший пост в стране, даже не зная, что он думает, как собирается себя там вести?
– А что – раньше вы об этом хоть когда-нибудь… Хоть что-нибудь… знали?- С безнадёгой во взгляде тихо спросил Анас-Бар. В зале понимающе зашумели.
– Раньше мы об этом хоть слышали…- Иронично заметил кто-то.
– Извините,- возразил претендент,- вы не могли ничего слышать об этом. Слышали вы – в основном – то, что хотели услышать. А удачливость претендента заключалась исключительно в том, чтобы правильно угадать, что именно хочет услышать большинство избирателей и – именно это и говорить. Кто угадал – тот и победитель. 'Конкурс угадаек'…- Ядовито усмехнулся он.- Я надеюсь – здесь нет тех, кто считает, что предвыборная агитация когда-либо имела хоть что-то общее с целями, которые на самом деле ставил перед собой тот или иной претендент?- Добавил он напоследок. По залу прокатилась волна довольного шума, прерываемого смешками: ответ явно понравился.
– А потому…- Задумчиво произнёс Анас-Бар,- я понимаю вас… Действительно, смешно отдавать свой голос тому, кто 'и соврать-то толком не умеет'…- Зал разделился: видно было, что какой-то части присутствующих Анас-Бар начинал явно нравиться, в то время, как другая восприняла последнюю фразу чуть ли не как оскорбление.
– Короче, что Вы предлагаете?- Нагло крикнул кто-то из задних рядов. Свита претендента, почуяв опасность, встревожено высматривала 'провокатора'.
– Я предлагаю провести эту пресс-конференцию просто в форме беседы между мной и задающим вопросы – до тех пор, пока он не исчерпает себя. При этом ведёт беседу задающий вопросы. Он же предоставляет слово тем, кто хочет подкинуть вопрос по обсуждаемой теме. Когда он сел – начинает следующий, обсуждается его тема… И так далее – пока не надоест… Или пока не иссякнут вопросы. Если вас всех это устраивает и вы готовы сами удалять из зала откровенных демагогов – давайте начинать…- Просто, с грустной улыбкой, граничащей с безразличием, произнёс Анас-Бар.- Это, по крайней мере, даст вам возможность понять, что я такое есть. Хоть в какой-то степени…- В зале зашумели: предложение было неожиданным.
– Итак, если нет возражений – давайте начнём,- перехватил инициативу Бигур.- Пусть поднимут руки те, у кого есть самые животрепещущие вопросы…- в зале поднялся лес рук.- Послушайте,- улыбнулся председатель,- давайте пока задавать такие вопросы, которые должны, по идее, интересовать большинство… Для частных случаев мы используем время в конце – если оно останется…- Лес рук заметно поубавился, но выбирать было всё же сложно. Наконец он решился:
– Давайте, пожалуй, начнём с Вас…- И указал на сидящего в первом ряду обозревателя 'Кайанского вестника', обладавшего внешностью университетского профессора, вышедшего на пенсию.
– Простите, Вы помните историю с травлей Сонами профессора Анди Сурима?- Поднявшись, тихо спросил тот.
– Разумеется…- Кивнул Абар. Зал притих.
– И как Вы лично к этому относитесь? Не как политическая фигура, не как претендент на высший пост в стране, а просто – как человек?
– Что ж… Всякая власть всегда боролась и будет бороться против каждого, кто угрожает её существованию или спокойствию.- Вздохнул претендент.- Методы могут быть недостаточными или избыточными, умелыми или неуклюжими, кровавыми или не очень; сама власть может быть угодной большинству или совершенно невыносимой – но борьба с теми, кто на неё посягает, заложена в ней по определению, на уровне инстинкта самосохранения. Профессор Сурима сначала активно работал на эту власть, а затем стал активно выступать против неё – так что же удивительного в том, как она с ним обошлась? Я не говорю о том, что она вела себя морально – ибо всякая власть равного над равным аморальна в принципе. Я не оправдываю действий Сонов, загубивших столько лучших умов. Я просто говорю о том, что в борьбе против существующей власти надо быть готовым к тому, что она, повинуясь своему инстинкту самосохранения, попросту тебя уничтожит. Вне зависимости от того, кто из вас 'более прав'. Более сильный – или просто тот, кому больше повезёт – растопчет более слабого, или просто того, кому повезёт меньше. Обычно результат таких баталий труднопредсказуем – можно говорить лишь о вероятностях, а потом объяснять, почему на деле оказалось наоборот. В истории же с Анди результат был совершенно предсказуем: если меня спросят, что станет с тихим интеллигентом, выступающим против власти разбойников и бандитов – я уверенно отвечу: если он не угомонится, они его уничтожат. Что, собственно, и произошло. Тянулось это всё слишком долго лишь потому, что бандиты были не слишком отпетые, а интеллигент докучал им не слишком настойчиво…
– Простите… Вы действительно считаете, что всякая власть аморальна, или это была оговорка?
– Власть равного над равным – аморальна.
– А люди равны?
– Теоретически – да. На практике же всё это заметно сложнее…
– И тем не менее, Вы не прочь эту власть получить?
– Должен же кто-то… по крайней мере – защищать это место, пока оно существует, от посягательств воров и бандитов…- Вздохнул претендент.- До тех пор, пока люди не научатся жить без идола – я буду ратовать за наличие умного и сильного идола, а не за отсутствие оного вообще, ибо в последнем случае это место быстро займут воры и бандиты.
– И, если Вы получите её – эту власть – Вы будете точно так же, как и Соны, защищать её, не особо выбирая методы?
– Власть накладывает некоторые обязательства…- Развёл руками Абар.- Всякий идол обязывает своих поклонников себе служить… Если я не стану выполнять этих обязательств – власть, как и идол, этого не простит. В лучшем случае – я просто потеряю эту власть, в худшем – потеряю всё, что имею – от своей жизни и жизней моих близких до будущего моего народа. Согласитесь, что при таком раскладе особо выбирать методы борьбы уже не приходится…
– А не особо?
– Я – не кровожадный человек. Вы это хотели услышать?
– Примерно… И… как же Вы намерены править?
– Кхм…- Абар улыбнулся.- Скажем, так. Основным принципом своего правления… я намерен сделать как увязывание интересов разных слоёв общества с интересами общества в целом, так и обучение этой науке всего населения. Я надеюсь, что этот принцип, будучи дополнен соответствующим комплексом мер, перечислять которые мы можем здесь до утра, в итоге позволит достигнуть такого уровня взаимоотношений и взаимопонимания в обществе, что можно будет говорить о создании так называемого 'Общества Здравого Смысла'. В идеале – интересы личности буквально в каждом её поступке должны быть так или иначе увязаны с интересами общества. Как минимум – они не должны им противоречить; хотя – разумеется, лучше, когда они просто совпадают… Если мы сумеем добиться хотя бы отсутствия противоречий личного и общественного – это будет уже неслыханный в истории человечества шаг вперёд в развитии общественных отношений.
– А как Вы относитесь к Мавру?
– Мавр описал существующие общественные отношения корректно и точно, как никто другой. Мавр привёл несколько теоретических моделей возможного направления развития общественных отношений. Чем больше мне удаётся у него понять – тем более я восхищаюсь его гением. Но Мавр – не Господь Бог, и, при всей его гениальности, он не мог предусмотреть всего, с чем нам придётся столкнуться в реальной жизни. Прежде всего – как он мог достаточно точно спрогнозировать изменения психологии личности и толпы при попытках изменений общественных отношений, предпринимаемых Сонами? Поэтому давайте читать труды Мавра, пытаясь их понять и извлечь из них пользу. Давайте изучать их, чтобы на этой основе двигаться дальше. Но давайте не будем молиться на них, делая из вскользь обронённой им фразы лозунг для флага, за которым идёт толпа, не понимающая этого лозунга – и это позволит нам избежать многих заблуждений. Человек должен понимать, что и зачем он делает, он должен осознавать это – в чём, на мой взгляд, и состоит едва ли не главное его отличие от прочих животных…- В зале стояла тишина. 'Профессор',
