Ангелы Ойкумены

Думалось легко. Крючки входили в кольца, штырьки в пазы. Размышления о Пробусе не мешали выстраивать цепочку причин и следствий в совершенно другой области, изучать перспективы, чей черед придет в будущем. Спасибо, подумал Крисп. Большое, просто огромное спасибо. Теперь я понимаю, что значит три-четыре процента гематрийской логики. Честное слово, я огорчусь, когда эффект сойдет на нет. Я застрелюсь, не в силах жить клиническим идиотом. Великий Космос! А ведь Яффе не собирался делиться со мной информацией о взаимообмене! Он рассеян, он себя не вполне контролирует. Гематр, он пьян моей чувственностью, дурманом для холодного рассудка, он захмелел и сболтнул лишнего…

– Я передам вашу просьбу, – Крисп улыбнулся самым приятным образом. Получилось, как у гематра, что в данном случае играло Криспу на руку. – Полагаю, вам пойдут навстречу. Заглядывайте, не стесняйтесь, как к себе домой. Я велю дежурному выписать вам пропуск. Если захотите принять еще одну ванну, я буду только рад.

Контрапункт

из пьесы Луиса Пераля «Колесницы судьбы»

Король:

(недоверчиво)

Два миллиарда подписей?

Лопес:

Клянусь!

Король:

Два миллиарда? Боже всемогущий!

Кардинал-советник:

Скорее, дьявол. Дьявольская гнусь!
В раю перетряси господни кущи,
Не соберешь и тысячи святых,
А тут мильярды! Грешники, скоты…
Помянешь беса, глянешь – вот и он,
И имя, как известно, легион!

Лопес:

Святой отец, петиция в защиту
Поэта была выложена в вирт.
Сказал бы я, что с Ойкуменой флирт
Дал результаты. Кстати…

Кардинал-советник:

Трепещите!
Флирт с Ойкуменой? Бог вас не простит!

Лопес:

Да я-то что? Поэта бы спасти…

Король:

А что маркиз?

Лопес:

Кричит, что подписантов
Развесит на фонарных он столбах,
А коль столбов не хватит – знать, судьба
Остаток сволочей заслать десантом
На кладбище и выстроить в гробах
Для устрашенья…

Король:

Всех? Без исключенья?
Болезнь ужасна, но страшней леченье!
Пусть подписант ничтожен, как комар –
Два миллиарда подписей… Кошмар!
На этом фоне мы – зубастый цербер,
На этом фоне мы – сортир в раю…

Кардинал-советник:

(с энтузиазмом)

Давайте, я их отлучу от церкви!
Давайте, наложу епитимью!

Король:

Допустим, эти горе-легионы,
Источник наших бедствий и тревог,
Всем скопом прилетят к нам в Эскалону
И гаркнут: «Где поэт? Спасай его!»
Да мы оглохнем от такого шума,
Да мы от суеты сойдем с ума,
Да мы…

Кардинал-советник:

Утешить короля спешу я –
Пускай летят! У нас ведь есть тюрьма!

Король:

Вы идиот, хоть человек ученый –
Тюрьма на два мильярда заключенных?

Лопес:

(в сторону)

Замечу, как большой знаток петиций –
Никто, конечно, к нам не прилетит,
Но пусть его величество боится,
Пускай теряет сон и аппетит.
Когда монарх от страха впал в маразм,
Поэт весомей в два мильярда раз!

Глава третья Дуэль с невидимкой

I

– Я вас убью, сеньор Пераль!

Маэстро вздохнул. Список убийц, жаждущих крови скромного эскалонца, только что пополнился Джессикой Штильнер. Высаживаясь из грузового аэротакси, расплачиваясь с водителем, доставая из багажника странный рюкзак, похожий на колесо, и цепляя его себе на спину, сеньорита Штильнер время от времени прерывалась, чтобы метнуть в Диего испепеляющий взгляд и рявкнуть:

– Убью, и не надейтесь!

– И не надеюсь, – Диего поклонился. Всю галантность, какой располагал сын el Monstruo de Naturaleza, он вложил в этот поклон. – Убивайте, я и пальцем не шевельну.

В окнах дома мелькали лица челяди. Бабы ахали, парни выясняли, за что им хвататься в первую очередь: за оружие или за кулебяку с налимьими печенками? По всему выходило, что кулебяка главней.

– Еще бы он шевелил! Мальчишка! Безответственный молокосос! Улететь к черту на рога, никого не предупредить… Мар Дахан с ума сошел от беспокойства!

Маэстро представил Эзру Дахана, сошедшего с ума. Затем представил беспокойство в исполнении старого гематра. Если это правда, подумал он,