Это Карни, настоящая!
– Хиззац?
– Хиззац, – подтвердил Гиль Фриш.
– Какой красивый! Я не зря его выбрала!
– У вас прекрасный вкус, сеньорита.
– Чего же мы стоим?!
Карни тронула повод, намереваясь пустить кобылу обратно через плоскогорье.
– Не сюда, ласточка, – остановил ее Пробус.
– Почему?
– Лошадку пожалейте! Рытвины видите? Вы что, хотите, чтобы ваша красавица переломала ноги?
– Но нам ведь надо туда?
Карни указала на холм: фальшивый Хиззац.
– Туда, голубонька, туда. Но мы же с вами герои? Мы поедем по-геройски, в обход: дольше, зато надежней. И лошади нам спасибо скажут…
Пробус и мертвого уговорит, мрачно думал Диего, наблюдая, как девушка без возражений следует за помпилианцем. Мне бы его таланты! Проклятье! Язык мой – враг мой. Мне проще отрезать мерзкий язычишко ножом, чем трещать брехливой сорокой. А если не язык… Что тогда отрезать? Голову?!
Потеснив помпилианца, маэстро пристроился рядом с Карни. Испытывая смущение, для которого у Пераля не было ни одной внятной причины, опять взял девушку за руку. Коллант ехал по краю долины. Слабый ветерок нес ароматы цветов и влажной прели. Внизу, в хитросплетении зарослей, что-то двигалось, шевелилось. Я вижу, кивнул Диего. Рой, ты следуешь за нами. Оберегаешь, поддерживаешь, без слов намекаешь: все будет хорошо, у нас получится…
Хорошо, что без слов, отметил маэстро контрапунктом. Заговори рой – вдруг он окажется еще более скверным актером, чем я?
– На Хиззаце мы снимем дом…
– Бунгало.
– Почему бунгало?
– На дом у нас не хватит средств. То есть, может не хватить…
Планировать будущее, которое Диего звал прошлым – худшей пытки не изобрел бы и главный палач Эскалоны.
– Хорошо, бунгало! Ты найдешь работу…
– Охранником. Если повезет – помощником тренера…
– Почему не тренером? Ты же маэстро!
– Да, я маэстро…
– У тебя диплом!
– Диплом надо подтвердить…
– Ты подтвердишь! Я в тебя верю, мой ястреб!
Верю, вздрогнул Диего. Она верит. А я?!
– Ты подтвердишь диплом, и мы…
Ладонь Карни в его ладони начала таять. Стала бесплотной: туман под лучами солнца.
– Нет!
Сечень. Снег.
Девять человек, включая Пераля.
Энкарна де Кастельбро не вернулась с небес.
Гулкий удар в окно прервал нить размышлений Криспа, заставив молодого человека вздрогнуть. По стеклу, оставляя за собой влажный след, полз слизняк – лепешка мокрого снега.
– Ироды! Охламоны!
Крисп выглянул в окно.
– Ужо поймаю – ухи надеру!
К арке, ведущей со двора на улицу, с гиканьем и свистом неслась ватага сорванцов. Следом, обутый в монументальные валенки, грузно топал бородатый дворник. Внешностью дворник более всего напоминал гематрийский шагающий танк «Нефилим». Над плечом он занес орудие возмездия – совковую лопату на мощном древке. Не догонит, оценил Крисп. Не сильно и старается. Мальчишки скрылись в арке, дворник погрозил им вслед кулаком, произнес ряд слов, которые в письменном тексте обычно заменяются звездочками, и вернулся на исходную позицию, возобновив расчистку дорожки. Слизняк сполз на покатый карниз, замер в нерешительности – и соскользнул вниз, пропав из глаз.
