Я отмахнулся.
– Убивать и дурак может, это я уже убедился. А вот создавать, к примеру, вино… Или еще что-то?
Он хмыкнул, в старческих глазах я отчетливо рассмотрел беззлобную насмешку.
– Создавать? А я думал, умеешь.
– Увы, – ответил я. – Так как насчет? Я же ваш ученик!
Он хмыкнул.
– Ученик… Но у тебя своя игра и свои тайны. Какой мне прок от того, что буду тебя учить?
– Понял, – сказал я. – Хорошо, прок будет. Материальный, верно?
Он кивнул.
– Именно.
– Хорошо, – повторил я. – Пока мы ехали, я в ваш посох, который сейчас у вас привязан за спиной, засунул еще кое-какие штуки. Что важно, не магические. Никакой маг не скажет, что там что-то есть. Потому тяжелее, чем мог бы.
– Да? – спросил он с интересом. – А мне казалось, он и так чересчур легок.
– Будет еще легче, – заверил я. – Что не влияет на его прочность.
Он улыбнулся:
– Хорошо. Научу, как делать вино. Только тебе нужно будет научиться сохранять его дольше, а то и налить в чашу не успеешь… Ладно, пора в путь!
– Как скажете, мастер, – ответил я с ехидцей.
Все поднялись в седла, Понсоменер привычно выехал вперед, а мы последовали в десятке шагов за ним.
Долгое время двигались через неприятный лес с огромными стволами, где кони с трудом переступают через вылезшие из-под земли толстые корни, потом деревья ушли в стороны.
Я вздохнул спокойнее, впереди равнина, ровная, заросшая сочной травой, достаточной, чтобы кормить стада, но в такой не спрячешься, что для нас важнее, лучше уж лес.
Чуть позже всплыла мысль, что земля здесь прекрасная, почему же не бродят тучные стада, не видно домиков в окружении сада и огородов, что-то не так, чуть было не спросил у Рундельштотта, но напомнил себе трезво, что земля вообще-то не настолько заселена даже в моем мире, чтобы на каждом удобном клочке кто-то жил.
А здесь и вовсе на каждый жилой дом смотришь как на чудо.
Через несколько дней перешли пограничную речушку, в это время года пересыхает чуть ли не полностью, можно вообще не замочить ноги, прыгая по камням, но мы спешились и перевели коней под уздцы, чтобы те не повредили ноги.
Понсоменер продолжал искать следы похитителей, но, похоже, принцессу везут очень уж кружным путем, что говорит о высокой оценке работы Тайной Службы королевства Нижние Долины.
Он постоянно выезжает вперед, самый чуткий из нас, замечает даже мелких пташек, а людей задолго до того, как могут увидеть нас, тут же берем в сторону или просто затаиваемся в кустах, если едут по этой же дороге навстречу, пропускаем и прем дальше.
Сегодня остановил коня, а когда мы приблизились, вытянул руку вперед и чуть налево.
– Ярмарка.
– Это хорошо, – сказал Фицрой с энтузиазмом. – Посмотрим?
Понсоменер смолчал, все оглянулись на меня.
– Посмотрим, – согласился я. – Но издали.
Деревья впереди раздвинулись, далеко в долине множество разноцветных шатров, масса народа, сотни телег и повозок, овечьи и коровьи стада, даже табуны коней, пригнанных на продажу.
Расположено все достаточно удобно, я заметил еще одну дорогу, что пересекает нашу, та еще шире и накатаннее, а по обе стороны домики и даже большие дома, роскошные сады, а вдали неровной змейкой идут стены небольшого компактного города. На просторах ярмарки снует народ, все одеты празднично, ярко, доносится музыка, я рассмотрел сразу две группы странствующих жонглеров, народ смотрит с удовольствием.
– Ладно, – сказал я, – мы вроде бы сойдем за мелких торговцев. Стараемся что-то купить, чтоб побольше и подешевле.
Фицрой довольно потер ладони.
– Это можем!
– Не перегибай, – одернул я. – Зачем нам куча товаров? Мы только прицениваемся, а заодно стараемся узнать побольше. Вдруг принцессу провезли прямо здесь?..
– Или кто-то слышал что-то, – предположил Рундельштотт. – Такое сразу разлетается слухами. Но будьте осторожны, мы уже в Уламрии!
