Я заметил, что нас вроде бы стало больше, еще четверо увязались за убегающими в сторону порта, в то время как остальные освобожденные из тюрьмы ринулись переулками в город.
Там сразу же залаяли собаки и зловеще прозвучал медный гонг, сигнал тревоги.
Ваддингтон крикнул мне на бегу:
— Не отвлекайтесь, командир!.. Я примкнувшими сам займусь!
— Вы тоже ни на что не отвлекайтесь, — велел я. — В порту вести себя тихо. Если корабль у пирса, захватить, но не рискуйте слишком…
Он недослушал, унесся следом за командой, только Фицрой оглянулся, остановился резко.
— А ты чего?
Я гаркнул:
— Беги с ними! Во главе!
Он крикнул оскорбленно:
— Вот еще! Я трусливее всех, да?… Смотри, эти гады как знали, что вырвемся из тюрьмы! Целый отряд прямо от дворца прет в нашу сторону!
Я прокричал зло:
— Не отведешь всех к кораблю — мы не друзья! Я придержу погоню!
— Ладно, — крикнул он. — Только не задерживайся, а то уплывем без тебя…
Он ринулся догонять бегущих, как стадо оленей, а я не остался на середине дороги, слишком картинно, да и хорош как мишень, а стоптать кони могут даже с опустевшими седлами, отступил за угол, и как только всадники оказались на прицельной дальности, открыл стрельбу, прислонившись для устойчивости к стене.
Кони дико заржали, передние две лошади упали, подминая всадников, еще трое споткнулись о них и грохнулись, перевернувшись через головы, а я продолжал торопливо палить из обоих стволов.
Дикие крики боли и страха, топот копыт и ржание заполнили улицу. Я оглянулся, наши удаляются быстро, ринулся за ними следом, задевая плечами углы, перепрыгивая корзины и ящики вдоль стен домов.
В какой-то момент ощутил опасность сзади, быстро дернулся под защиту стены, обернулся и тут же выстрелил, почти не глядя. Раненый конь поднялся на дыбы, всадник не удержался и вылетел мне под ноги, в роскошных доспехах, шлем с гребнем.
Я выстрелил в лежащего, демократу все можно, огляделся и ринулся со всех ног. Глерд начал просыпаться от странного шума, навстречу и даже из боковых улиц трижды выбегала городская стража, я делал зверские рожи, стрелял в упор и бежал за своими.
На причале суматоха, там встретила многочисленная стража, что была свидетелем, как захватили корабль и уводили по пирсу пленных, начался бой, Фицрой первым отнял у кого-то из охраны меч и с диким криком бросился рубить врага.
Я вздохнул с великим облегчением, наш корабль стоит там, где и стоял, только к причалу подтянули вплотную, явно не решились на ночь глядя управлять чужим парусом, таким громадным.
Я заорал Ваддингтону:
— Быстро на корабль!.. Если там охрана — убить и выбросить!
Тот крикнул бодро:
— Сделаем!
Стража порта насела с трех сторон, я сперва стрелял, но когда стиснули со всех сторон, дрался озверело, сам себе изумившись, кто бы сказал, что я могу так драться, никогда бы не поверил, но они все двигаются почему-то медленно и скованно, а я втрое быстрее и резче, кулаки мои бьют как молоты, слышу сочный треск костей, бью ребром ладони и кулаком, локтем, коленом, бросаю в стену ограды или на пол с такой силой, что уже точно не сдвинется.
Фицрой увидел, ахнул:
— Да тебе оружие разве что для красоты!
— Люблю красивое оружие, — подтвердил я хриплым голосом, в горле саднит, выплюнул комок крови, не понял, чего это он и с какой стати, — оружие… это…
— Это все, — договорил он. — Бежим, начинают окружать…
— Прорвемся, — заверил я.
Но остатки охраны, ощутив, что свалить нас не удается, дрогнули и отступили. Я выстрелил еще несколько раз, уже без необходимости, азарт есть азарт, Фицрой с разбега прыгнул через борт, заорал оттуда:
— Быстрее!..
Я оглянулся, заслышав приближающийся конский топот, со стороны города к пристани несется конный отряд в пару сот человек, с таким мне не совладать, если не дрогнут, а все пойдут в атаку.
