С этими словами сотрудник фирмы завел мотоцикл цвета «вишневый электрик». Застучали клапана, забегали цилиндры. Брейн прислушался, и ему не понравились какие-то хрипы. И потом – такой мотоцикл заметит и запомнит любой, а ему требовалась утилитарная машина на один раз.
– Не, давай вот этот, – сказал Брейн, указав на изумрудного красавца с широкими колесами.
– Это «водник», движок двести пятьдесят киловатт, чуть поцарапанный бак, поэтому он будет твоим за шестьсот рандов.
Сотрудник завел «водник», и на смену восьмицилиндровой песне «синдиреллы», пришли куплеты четырехцилиндрового двигателя. Однако и тут Брейн услышал ход цилиндров по старым задирам – когда-то эту машину нещадно рвали на холодный двигатель.
– Не, давай вот этот проверь, – указал он на простой, хорошо сбалансированный мотоцикл с потертым седлом и без всяких претензий на понты.
Едва сотрудник завел его, Брейн сразу понял – это его машина. Прежний хозяин любил двухколесного друга, обкатывал не спеша и масло менял вовремя.
– Двести рандов.
– Мне подходит. И еще – нужен шлем и остальная оснастка. Только не пижонская, а чтобы налезала на одежду.
– Понял. Я сам мотопедиков не переношу.
Сотрудник заглушил мотоцикл и открыл в сарае еще одну дверь. Щелкнул выключатель, и Брейн увидел горы барахла, больше похожего на свалку трупов. Некоторые даже имели пулевые отверстия и коричневые потеки старой крови.
– Почему они в таком виде?
– Ну так самые дешевые шмотки – с аварий и разборок банд байкеров.
– Которые тут приличные?
– А вон, на вешалке.
Брейн подошел к развешанным вещам ближе, подобрал совсем новые штаны, кожаную куртку и шлем.
– Чистый подшлемник найдется?
– Найдется.
– Сколько с меня?
– Наличные?
– А ты догадайся.
– Давай еще сотню рандов за все.
– Регистрация?
– Чтобы тебе не светиться?
– Чтобы не светиться.
– Тогда еще полтинник.
– Договорились.
63
Даже избавившись от прилипчивых «хвостов», Брейн понимал, что те, кто желает до него добраться, имеют большие возможности. Разумеется, Вильямс мог оказать ему еще одну услугу, но и он был не всесилен, и еще неизвестно, не приложили ли к преследованию руку сами «городские».
Единственным выходом для Брейна было подольше оставаться недосягаемым и выяснить, откуда к нему посылают загонщиков. А уже потом, если он доживет до этого этапа, можно попытаться как-то повлиять на ситуацию. К тому же даже в могущественных организациях существовало понятие целесообразности. Со временем задачи устаревали. На смену одним приходили другие – более насущные и злободневные. В конце концов, уходили одни начальники, и им на смену приходили другие, которые иначе видели перспективы развития.
Проще говоря, пока заяц может бежать, шансов на выживание у него больше. Однако мало просто бежать, нужно еще и правильно запутывать следы, и Брейн их запутывал.
За шесть часов пути по ночному шоссе он добрался до аэропорта-хаба «Лувуазьер» и спешился недалеко от взлетной полосы с купленным в дороге биноклем и пакетом еды. Справив нужду на покрытую утренней росой траву, Брейн начал в бинокль изучать поле, разглядывая стоящие там борта, в особенности грузовые. Не нужно было добывать график перелетов, чтобы разобраться, куда направлялись эти толстяки. На пластиковых контейнерах крупными буквами был указан адрес доставки, и, чтобы разобрать его, хватало бинокля. А по количеству уже загруженного из штабеля товара можно было определить примерное время отправки.
Вскоре Брейн приметил несколько подходящих грузовиков, отправлявшихся в Равенбург или собиравшихся совершить там промежуточную
